НАВСЕГДА. Александр Соболев

по аэродрому», – напевал Иван Сергеевич. Неловкие объятия и поцелуи…

      – У тебя хорошие родители, – сообщила Лена в лифте.

      – Спасибо, – благодарно ответил Паша.

      – У тебя мамины глаза, папин подбородок и нос, красавчик, – Лена поцеловала Пашу в нос.

      – А ты в кого?

      – Не уводи следствие в сторону. Про меня узнаешь завтра. Ты характером в кого? В папу?

      – Думаю, что да.

      – Твоя мама не скучает с таким папой. Веселый он у тебя. А мама строгая. Да?

      – Мама очень добрая. Это она при тебе включила наставника. Вероятно, еще женская ревность. Ты же сына у нее уводишь.

      – Я не увожу. Как сын ты останешься всегда ее ненаглядным мальчиком. Не волнуйся. Мне нужно от тебя совсем другое.

      – Завтра объясни это своей маме. Думаю, что тещи своих зятьев тоже не долюбливают.

      – Возможно. Такси или метро? – спросила Лена.

      – Сюда ехали на такси, назад поедем на метро. Торопиться некуда. Согласна? – предложил Паша.

      – Хорошо.

      На эскалаторе метро прикольно обниматься. Паша стал на ступеньку ниже Лены. Его голова естественным образом упиралась в грудь невесты. Шаловливые руки блуждали под курткой, изучая изгибы любимого тела.

      – Паша, люди же увидят, не удобно, – вздрогнула Лена, когда Паша опустил руки на мягкую попу.

      – Не переживай, всем по барабану. Никто в наш строну не смотрит, – возразил Паша.

      – Смотрит. Вон посмотри – мужик пялится, – Лена показала глазами на мужчину сорока лет, который проехал по эскалатору наверх.

      – Он уехал, и больше никогда в жизни мы его не увидим. Не переживай. Давай шалить, – подмигнул Паша.

      – Давай, – кивнула Лена и запустила руки Паше под рубашку…

      Эскалатор, к сожалению, быстро закончился. Не Питер все-таки. Дальше влюбленные пошли, держась за ручки, как школьники. Было безумно приятно идти, поглаживая родную теплую руку. Паша ежесекундно поглядывал на Лену, убеждаясь, что это не морок и любимая все еще рядом.

      Иногда хочется затормозить время, крикнуть ему: «Остановись!» Сейчас было именно такое мгновение. Паша мысленно обратился к вселенскому разуму с просьбой остановить течение секунд.

      – Я хочу остаться здесь, держась за твою руку и глядя тебе в глаза навечно, – сказал Паша на ушко Лене, – мне больше ничего не надо.

      – Может лучше в постели, голенькими? – спросила счастливая Лена.

      – Может быть, главное, чтобы вместе и навсегда, – не сводя глаз с любимой продолжил Паша.

      Казалось время действительно замедлило свой бег. Размазанно мелькали фонари, входили и выходили пассажиры. Низкий голос диктора объявлял станции, растягивая окончания. Паша не видел ничего, кроме глаз и лица своей любимой.

      – Я тебя люблю, – медленно растягивая слова говорил Паша.

      – И я тебя люблю, – также долго отвечала Лена.

      Как они вышли из вагона, потом из метро, как доехали до дома, вошли в квартиру и оказались в постели,