Серые камни. Часть 2. Юлия Цыпленкова

плевать! – зло отмахнулась Альвия и обошла Райверна. Однако через несколько шагов обернулась и отчеканила: – Ваши похождения, риор, мне неинтересны. Если вас распирает от желания поделиться с кем-нибудь своими победами, то настоятельно требую исключить меня из числа слушателей. Мне омерзительны вы и ваши женщины. А если уж называть вещи своими именами, то вы… – она на короткий миг сузила глаза и выплюнула: – Шлюха. И не смейте больше лгать о своей любви. Любите вы себя и только себя. Отныне я вообще сомневаюсь, что у вас есть сердце.

      И пока она говорила, на лице Кейра всё шире расцветала торжествующая улыбка.

      – Если продолжишь скалиться, у тебя треснут щеки, – раздраженно произнесла Альвия и отвернулась. Но до изгнанника долетело: – Он еще меня называет лгуньей.

      Райверн умиротворенно вздохнул и торжествующе произнес:

      – А я говорил, что дожму. Ревну-ует. – И прошептал, глядя с нежностью в спину разгневанной женщине: – Злюка моя ненаглядная.

      Однако тут же стал серьезным и почесал в затылке. Теперь надо было помириться, но лиори выглядела слишком воинственной, и как к ней подойти, риор пока не представлял. Соваться под горячую руку не хотелось, но и вновь чувствовать ее отчужденность тоже.

      – Перестарался, – вздохнул Кейр и поспешил за своими спутниками.

      Альвия не оборачивалась, она сердито хмурила брови. Гнев клокотал в крови, он обжигал щеки, заставлял ладони сжиматься в кулаки, и с уст Перворожденной время от времени злобным шипением срывались бранные слова. Уму непостижимо! Да в Архон! Зачем Кейр вывалил на нее свою грязь? То, что он был невоздержан сверх всякой меры, лиори и без того знала, шпионы исправно докладывали о том, как живет предатель. Альвию всегда выводило из себя его беспутное поведение. Это было мерзко! Отвратительно! Гадко! Да в конце концов, она даже брезговала думать, как можно быть настолько похотливым животным! Какая ревность? Это просто неприятие нечистоплотности и ничего больше.

      – Животное и есть, – буркнула Перворожденная.

      Она догнала Савера, обошла его и первая начала спуск с гребня.

      – Госпожа, осторожней! – донесся до нее вскрик прислужника.

      – Я ловка, как гейт, – отмахнулась лиори, но под ноги смотреть начала, однако гневные мысли продолжали роиться в голове, жаля воспоминаниями о словах изгнанника.

      «У меня было немало женщин…». Нашел чем хвалиться! Что она – юнец, охочий до женского тела, чтобы выслушивать подобную похвальбу?! Немало… Дур вообще на свете великое множество, с этим не поспоришь. Да и нравы Эли-Харта были слишком вольными. Еще бы риорам Тайрада не иметь по пучку любовниц, если их господин скачет по чужим спальням, как горный гейт! Но Кейр-то – боржец! Он не какой-нибудь блудливый хартий, чтобы бросаться на всё, что готово задрать подол!

      – Скотина какая…

      «Они шли ко мне в любое время суток, хоть к трезвому, хоть к пьяному…». Вот, пожалуйста. И какая уважающая себя женщина будет кидаться на мужчину, даже не брезгуя, если он во хмелю? Да в Эли-Борге столбов бы не хватило для порки,