Владычица морей. Николай Задорнов

рояле.

      – Танцуй, – сказала ей Мария Константиновна. Девицу не надо долго просить.

      – И – эх!

      – Первый парень по деревне, вся деревня один двор… – протопала она перед Алексеем. – Но, дело-то… – девица спохватилась и убежала, так и не расспросив хозяйку. – Допляшем в другой раз! – кинула она Алексею.

      – Так что Муравьев? – спросила Наташа.

      Шли втроем по лесу.

      – Ты мне, Алеша, так нравишься, когда рассказываешь.

      – Мы оба были в штатском. Он не подавляет знаками своих отличий и чинов. Я отвык от нашего множества мундиров, эполет, что так обычно в Петербурге, и мне приятно было разговаривать с человеком, который естествен. Говорили так, словно мы на равной ноге и начинаем общее дело. Мельком упомянул, что у него есть единомышленники не в официальных кругах. Я готов на все, даже если пришлось бы отрабатывать как рабу, бегая перед мачтами.

      – Из тебя не получится раб, – сказала Наташа.

      Муравьев сказал Алексею, что слышал о нем. При следующей встрече заметил, что ценит знание Алексеем китайского языка, даже если оно несовершенно. «Так и лучше. Это заставит вас учиться и брать язык не из книг!» Алеша сам полагал, что знание языка должно смешиваться с изучением жизни народа.

      – Он желает дать мне поручение, к которому просил готовиться. И молчать.

      – Да уж, раз заикнулся… – молвила Вера. – Рассказывай.

      – Придется, – согласился Алексей.

      – А ты веришь Муравьеву? – спросила Наташа и, не дождавшись ответа, отошла рвать землянику. В деревне она совсем перестала носить очки, часто купалась, похоже, что терроризм ее больше не увлекал. Может быть, забыла своего старого артиллериста.

      Вера больше не поминала про намерение ехать в Германию. Она слушала про планы Муравьева и Сибирцева.

      Открылась поляна с ивами, гнувшимися над рекой к воде. Небо было чистым, и солнце яркое. Вдруг что-то блеснуло, как молния при ясном небе. Это через солнце перелетела ворона.

      Иногда Алексей подолгу ходил лугами и перелесками в одиночестве. Хотелось бы изучать жизнь народа, как он это делал в далеких чужих странах, и сравнивать ее с описаниями в повестях и рассказах, в наших новейших сочинениях русских писателей, которыми он зачитывался в эти дни.

      Алеша шел по березовому лесу, когда увидел, что тропой между папоротников едет верхом Вера. Она откуда-то возвращалась. Лицо ее было спокойно, ни тени озабоченности или огорчения незаметно, словно Вера счастлива «Откуда она едет?» – подумал Алексей. Она бывала у своих знакомых в богатом имении, где много детей.

      – Ты, Алеша! – воскликнула она и соскочила с лошади. Она повела коня, опустив повод подлинней, и зашагала, взяв Алексея под руку.

      Они весело разговорились, радуясь встрече. Казалось, оба уже успокоились и теперь говорили друг с другом, словно знакомились заново и начиная дружить.

      – Что ты слыхал в Европе про прививки от болезней? – спросила Вера.

      – Прививки оспы… Я не помню, кем она изобретена…

      – Она изобретена англичанином,