Завет Адмирала. Вячеслав Васильевич Нескоромных

Но не пустого болтания по свету, а с конкретными научными и практическими задачами.

      Был он очень увлечённый человек, честный и преданный России. Но честолюбец и идеалист, вспыльчивый и горячий, что мешало ему в жизни. Характер был сложный, но порывы искренними.

      Вот, например, грезил Колчак открытием северного морского пути, постройкой крупного порта в устье Енисея. А будучи в Омске, в сложнейших условиях войны, тем не менее отправил геологическую экспедицию на Таймыр, чтобы исследовать месторождения угля и дать возможность снабжать углем корабли на маршруте по северному морскому пути.

      Заметь, как современно звучат эти его планы столетней давности.

      Он любил придумывать всяческие хитрые ходы ещё со времен своего обучения в Морском корпусе, знал отлично физику и математику. Потом он был большим мастером плести хитроумные сети из минных полей, ведь был он по своей военно-морской профессии минёром. И делал это искусно: и на Балтике, и позже в Чёрном море проходу не давал немецким и турецким кораблям. Американцы и англичане не гнушались – отправляли своих офицеров учиться у Колчака или приглашали его к себе для обучения своих офицеров.

      Мальчишеское в нём не выветрилось и после сорока лет. Был страстно увлекающийся и совершенно искренний в порывах. Думаю, что эта задумка его личная. И она, знаешь, не лишена смысла, так как Колчак понимал, что такие заметные фигуры как он и члены его правительства едва ли могут вырваться вместе из России. Вот и придумал наспех такой запасной вариант, чтобы дать шанс его сподвижникам иметь доступ к денежным средствам и поддержать себя и других офицеров, вынужденно покинувших Россию, на чужбине.

      − Знаете, молодой человек, − продолжил, несколько задумавшись, Коростылёв, − для меня история эпохи кардинального разлома в жизни нашего отечества важна от того, что случилась дикая, совершенно звериная стычка, полная злобы, внутри одного народа.

      Конечно, случилась эта гражданская война не без «помощи» из вне и полагаю, что она была существенной. Но нужно признать, что все условия для этого, к величайшему сожалению, мы создали сами, то есть та власть, что столетиями правила Россией.

      Но всё же, как жаль ту патриархальную, но с огромным потенциалом развития Россию. Как бы было мудро не ввязываться в войну четырнадцатого года, а заниматься индустриальным развитием страны, продолжить реформы Столыпина, отказаться от невежества в управлении губерниями, дать дышать всем сословиям, угомонив чиновников, упорядочив их произвол.

      Для меня нет белых офицеров или солдат, нет красных командиров и красноармейцев. Для меня есть русские люди, россияне, граждане одной огромной богатейшей страны, которые вдруг встали и как под гипнозом пошли и стали убивать друг друга.

      Многие миллионы были убиты или умерли от голода, миллионы были вынуждены бежать и стали частью другого мира. Страна лишилась наиболее образованных, несущих культурный код, граждан.

      Насколько сложно понять цепь тех грозных