Твой последний шазам. Ида Мартин

работать?

      – На стройплощадку.

      – Какую еще площадку? – охранник, подозрительно поглядывая на Пандору, все время держал руку на рации.

      – Мы с начальником лагеря договаривались.

      – Мне никаких распоряжений не поступало. Все, давайте освободите площадку. Здесь разрешается стоять только персоналу и родителям.

      – А мы персонал, – дерзко заявил я, пытаясь реабилитироваться перед Артемом за глупую выходку Дятла.

      Но охранник отчего-то занервничал и, ничего не ответив, свалил. С металлическим лязгом хлопнула калитка. Я решил, что это я его напугал, но оказалось, подошел Трифонов.

      Сигнал он так и не поймал, но зато обнаружил другие ворота, которые были гораздо больше похожи на то, что нам нужно.

      Те ворота находились чуть дальше по дороге и на них не было никаких надписей, а перекрестье ржавых прутьев украшала большая выцветшая пятиконечная звезда.

      Первым вышел Макс, потряс створки, калитку и, в одно мгновение перемахнув на другую сторону забора, исчез в глубине густого парка, а через пять минут вернулся с тощим небритым мужичком в заляпанной краской футболке и широченных шортах, из-за которых его ноги казались неестественно худыми.

      Мужичок отпер ворота, назвался Борисом и объяснил, куда нужно проехать.

      С правой стороны сквозь деревья за высокой сеткой проглядывалась ухоженная территория «Юпитера» – соседнего лагеря с новенькими строениями и аккуратными аллеями. С левой – сплошные заросли и разруха.

      Неподалеку от въезда перед нами возник высоченный завал: куча бетона, кирпичей, разломанных досок, стекла и прочей дряни. Песок на земле был белый, битые стекла сверкали на солнце.

      За завалом виднелся полуразрушенный трехэтажный кирпичный корпус. Не было сомнений, что прежде куча была точно таким же корпусом.

      Свернув пару раз и миновав еще одно приземистое, мрачного вида здание, мы оказались на узкой дорожке.

      Среди деревьев, куда едва проникало палящее солнце, на довольно приличном расстоянии друг от друга виднелись острые треугольные крыши маленьких, напоминающих вигвамы деревянных домиков.

      – Вот это я понимаю – атмосфера, – сказал Артем. – В таком месте я еще не жил.

      – Кондеев и москитных сеток здесь не будет, – сообщил ему Макс.

      – Серьезно? И подогрева сидений на унитазах тоже?

      – Не уверен, что будут сами унитазы, – подал голос Тифон.

      – Как же быть? – ахнул Дятел.

      – А вот так. Тебя Никитос предупреждал, что здесь условия для пацанов?

      – Но мы же на три недели, – разволновался Дятел. – Что же делать без унитаза?

      – Как «что»? – фыркнул Трифонов. – Терпеть. Ты вообще мужик, Соломин, или нет?

      Мы остановились на полукруглой поляне, которую Борис назвал «стоянкой». Сам он, заметно запыхавшись, появился минут через семь и сразу повел нас к домикам.

      – Ваши десятый и восьмой. Это десятый, – он с усилием раскрыл дверь крайнего домика.

      Внутри