Индуистская мудрость. Виктор Лавский

путами вяжут их по рукам и ногам. /45, 321/

      ***

      Хоть дерево подрублено, а живет, хоть и убыл месяц, но вновь прирастает – так рассуждают добродетельные, которых не сокрушают несчастья. /40, 74/

      ***

      Украшение власти – доброта, геройства – сдержанность в речах, учености – спокойствие, учения – послушание, богатства – даяние, подвижничества – отсутствие гнева, правителя – милосердие, дхармы – беспристрастие, но всех их украшает то, что служит им причиной – добродетель. /40, 74/

      ***

      Достойный, подобно мячу, даже упав, поднимается вновь, а недостойный шлепается наземь, как кусок глины. /40, 75/

      ***

      Тигрицу, что зовется старостью,

      Не в силах мы перебороть.

      И, недругам подобно, с яростью

      Болезни ранят нашу плоть.

      И жизнь уходит нечувствительно,

      Как из горшка худого – влага,

      А люди – вот что удивительно! -

      Охотней зло творят, чем благо. /45, 322/

      ***

      Лысый, с головой, опаленной лучами солнца, ищет тенистого места и устремляется под пальму, а там падает на его голову большой орех, и с треском разбивается, – куда бы ни пошел отмеченный судьбой, туда же идут и несчастья. /40, 75/

      ***

      Тот, злополучный человек, который, придя в этот мир кармы, не совершает подвижничества, уподобляется тому, кто варит кунжут в горшке из бирюзы на огне, в котором пылают поленья сандала, тому, кто вспахивает поле плугом с золотым лемехом, дабы собрать хлопок с дерева арка, или же тому, кто рубит камфорные деревья и делает из них ограду вокруг поля, засеянного просом. /40, 76/

      ***

      Кто может избежать предначертаний?

      Угомонись, безумная душа!

      Зачем тебе скитаться неприкаянной?

      Не вспоминай несбывшихся мечтаний!

      Грядущее провидеть не спеша,

      Ты наслаждайся радостью нечаянной. /45, 324/

      ***

      Желание – так называется река, в которой вместо воды – мечтания, вместо волн – жажда, таится в ней крокодил страсти, а над ней кружат вороны забот, она подмывает корни дерева мужества, полна глубоких и трудно минуемых водоворотов иллюзий, берега ее усеяны острыми скалами тревог; лишь те, кто переправился через нее, чистые духом повелители йогов, радуются. /40, 92/

      ***

      На коленях у благословенных мужей, живущих в горных пещерах и восторженно размышляющих о высшем, сидят птицы и льют слезы умиления, струящиеся из глаз, опьяненных радостью Брахмы. Но, увы!

      Наша жизнь истрачена на строительство из воздуха дворцов, прудов с оградами и парков для развлечений. /40, 93/

      ***

      Высокий дворец, сан, уважаемый добродетельными людьми, бессчетное богатство, возлюбленная, жена, молодость – вот что ценят невежественные. Но те, кто обладает подлинным знанием, считают это ничтожным, мир – темницей, а все вместе взятое, – мгновенно исчезающим и избирают саньясу. /40, 94/

      ***

      Наслаждение быстротечно, как сверкание молнии, которая нежится среди туч; жизнь зыбка, подобно капле воды на листе лотоса, колышущемся на ветру; желания,