Мандарины, вперёд!. Марта Кауц

Расслышав в жутком вое свое имя, Вадим понял, пришел его конец.

      В прихожей хлопнула дверь, послышались шаркающие шаги.

      – Как хорошо, что ты двери за мной не запер, – Антонина Валерьевна нависла над Вадимом, похлопала по щекам, пощупала пульс. – Лица на тебе нет.

      – Вы видите его? – Вадима качало от спиртного и трясло от страха.

      Антонина Валерьевна оглянулась и радостно запричитала. – Нашелся, нашелся мой маленький. Пока салаты носила, удрал чертенок.

      – Это ваш черт? – Вадим тяжело сглотнул и открутив пробку на бутылке отхлебнул из горлышка.

      – Зачем же так грубо? Максимилиан его зовут. Сфинкс. Котейка мой любимый.

      – Кот? – Вадима пробил приступ неудержимого смеха, – Я подумал… эээ …неважно. До свидания, Антонина Валерьевна и дверь посильней захлопните.

      – Вадя, хватит пить! – из прихожей прокричала соседка.

      – Так уж и хватит, – наполняя до краев стопку, рассмеялся Вадим. Выпитое не успело добраться до желудка, как у елки вновь материализовалось нечто. Огромное и мохнатое.

      – Еще один кот? – Вадим тяжело сглотнул. Круглая, лишенная ушей и усов морда мало чем напоминало кошачью. Вот только после позорного случая со сфинксом, которого спьяну принял за черта, в потусторонние существа верить не хотелось.

      – Кис-кис, – опускаясь на колени, позвал он непрошеного гостя. Туша, поросшая бурой шерстью, с ревом бросилась на грудь, опрокидывая навзничь. В носу засвербило от запаха нафталина и гари.

      «Домовой» – догадался Вадим. Именно так его описывала теща. Мохнатый, тяжелый, садится на грудь и зловонно дышит в лицо. Испытав на себе все ужасы общения с домовым, стало стыдно, что насмехался над бедной женщиной.

      Вадим попробовал пошевелиться. Тело не слушалось. Закричал, но вместо крика наружу вырвался утробный рык. Вспомнил, что теща спасалась в таких случаях молитвой. Закрыл глаза и замычал: Пресвятая дева богородица… ежеси на небеси» – все, что мог вспомнить, и этого явно было недостаточно, чтобы отпугнуть домового. Разозлившись, с силой дунул в мохнатую, приплюснутую морду. Домовой громко чихнул и нехотя скатился на пол.

      Дрожа от страха, Вадим дополз до прихожей. Не вставая потянул с вешалки куртку, с хрустом обрывая петельку, и вдруг осознав, что не в состоянии одеться, нащупал в кармане телефон.

      – Наточка, спаси, погибаю… – тоненько завыл, услышав голос жены.

      – Еду, – коротко бросила Наташа и отключилась. В душе наступил покой. Вадим знал, Наташа не обманет. Она обязательно примчится и спасет. Нужно только немного подождать.

      Резкий звонок в двери заставил вздрогнуть. Вадим и предположить не мог, что Наташа так скора на подъем.

      – Наточка моя, – с трудом дотянулся до замка и повернул ключ.

      Перешагнув через Вадима, стоявшего на четвереньках, в прихожую вошла Антонина Валерьевна. – Себастьян! – зычно прокричала она.

      – Вадим я.

      – Знаю, –