Ксю. Алексей Слаповский

хочу отомстить. Очень хочу. И это настолько серьезно, что надо готовиться. Значит – соблюдать тайну. И я ответила:

      – Да нет, конечно. Я же понимаю, только хуже будет.

      Соврала, как спела. И умный Петр Петрович поверил:

      – Правильно. Сейчас надо вести себя тихо и взвешенно. Мне в том числе. У меня две семьи за спиной, я ради них папу римского продам. Я к тому, Ксения, что мне придется уволиться. Жаль, но надо.

      Я успокоила Петра Петровича, сказала, что и сама отказалась бы теперь от его услуг. Чтобы не было поводов у журналистов злословить – отец у дочки в тюрьме, а она с личным водителем катается.

      – Вот именно. А главное, те, кто это заказал, должны видеть, что ты, ваша семья, как бы это сказать…

      – Испытываем лишения.

      – Да. У Олега Сергеевича и у Ирины родственники где-то далеко живут?

      – Почему мне кажется, Петр Петрович, что вам известно, где именно?

      – Уличила. Я не шпионю, связи по прошлой работе. Учебный год кончается, поехала бы туда, залегла бы в тишине.

      – В тишине не получится, фамилия слишком известная. И редкая к тому же. Всегда все спрашивают: вы не родственница?

      – Отвечай, что нет. А еще лучше – смени.

      – Тоже отца предать?

      – Потом вернешь. И он поймет, я тебя уверяю.

      – А мама?

      – И она поддержит, женщина умная. Мы как, в гостиницу, а потом домой?

      – В гостиницу и в аэропорт. Сейчас посмотрю билет на ближайший рейс.

      – Я уже смотрел. Пока доберемся да регистрация, то-се. «Сапсаном» быстрее будет, в час отходит, как раз успеваем.

      – Вы умный, Петр Петрович. Догадались, что я захочу быстрей домой попасть?

      – Я думал, ты с утра поедешь, сразу. И не такой я уж умный. Нет, к старости поумнел маленько. Когда своей глупостью наелся. До тошноты.

      – Не верю. Вы никогда глупым не были.

      – Всяким я бывал. И глупым, и даже дебилом.

      – В чем разница?

      – Если хочешь, расскажу. С иллюстрациями.

      – Хочу.

4

      И Петр Петрович рассказал. Не сразу, сначала заехали в гостиницу за вещами, потом направились к Московскому вокзалу, остановились неподалеку, у кафе «Шоколадница», вот в этом кафе он и разговорился. Впервые за все время, что я его знала. А я, слушая, купила билет, посмотрела новости. Строка о папе ушла из топа, верхняя пятерка горячих сообщений выглядела так:

      • В Иркутской области старшеклассник спас девочку от педофила прямо в момент похищения

      • На встрече у президента обсуждали будущее энергопоставок на Украину и отопление в регионах

      • Комитет по соответствию WADA выработал крайне жесткие рекомендации в отношении РУСАДА

      • Трамп предложил России и Китаю ядерную сделку

      • Ситуация критическая: названы жертвы ЧП в ЛНР

      Я и слушала, и успевала думать. Я в тот день стала какой-то обостренной и пространственной. Многофункциональной. Успевающей все заметить, на все мысленно отреагировать, причем одновременно. Во мне, как на экране компьютера, было открыто сразу несколько окон, и в каждом из них была своя жизнь.

      В