Черная-черная простыня (сборник). Дмитрий Емец

открывать. На пороге, озадаченно озираясь, стояла Анька.

      – Чего это у тебя выло: «вау-вау»? – спросила она подозрительно.

      – Это у нас звонок такой. Дед, когда помоложе был, раздобыл где-то сирену и установил ее вместо звонка, – не без гордости за Хитрова-деда пояснил Хитров-внук.

      – У тебя прикольный дед.

      – Не то слово. Он всю жизнь автомехаником проработал в таксопарке. Взял корпус от старого «Москвича» и все внутри переоборудовал. Двигатель с впрыском от «БМВ», ходовая от «Вольво». Мы когда по шоссе идем, иномарки нам сперва сигналят, типа «брысь с дороги!», а как дед газанет – отстают...

      Анька слушала невнимательно. Думала о другом.

      – Где простыня?

      – В комнате.

      – А чего на ней было написано?

      – Я же тебе говорил. «Верни мне простыню – или пожалеешь. Красноглазый палач».

      – Почему «красноглазый»?

      На этот вопрос Филька не ответил. Откуда он знал, почему? В любом случае за красивые глаза так не назовут.

      В комнате Анька забралась на диван, поджав под себя ноги. Она обладала редким свойством быстро и уютно устраиваться на любом новом для себя месте. С ее появлением в Филькином логове с валявшимися на полу роликовыми коньками, гантелями, клюшкой, игровыми дисками и самодельным двухзарядным самопалом сразу стало уютнее.

      – Ну и берлога у тебя! – сказала Анька.

      Ее въедливый носик рыскал по углам, исследуя комнату.

      – Мне удобнее, когда все на полу. Ничего искать не надо, – обороняясь, буркнул Филька.

      – А по ночам не спотыкаешься?

      – Я по ночам сплю.

      – А-а-а, – протянула Анька, и разговор застопорился.

      «С девчонками дело иметь – одно мучение. Про машины им неинтересно, про компьютер тоже, а про одну любовь болтать, про цветочки всякие – так от напряжения опухнешь», – убито подумал Филька.

      – А где Мокренко? Ты ему звонил? – спросила Иванова.

      – Ага. С его матерью разговаривал.

      – А он сам?

      – Она его не позвала. Сказала, ест. Ты его мать видела когда-нибудь?

      – Не-а.

      – А я видел. Такая тетя – будь здоров. Характер танковый, да и не только характер. Она когда в магазин входит, ей сразу обе створки дверей открывают.

      – А-а, – снова протянула Анька, и эта тема тоже завяла.

      Тут, словно выручая Хитрова, в углу зашевелилась черная простыня. Один ее край приподнялся и угрожающе шевельнулся в воздухе, словно привлекая к себе внимание. Потом простыня сама собой развернулась, и проступили зеленые буквы:

      «МНЕ ХОЛОДНО В МОГИЛЕ!»

      Анька с такой силой вцепилась в Филькину ладонь, что, сама не замечая, запустила в нее ногти. Хитров зашипел от боли.

      – Ты видел? Видел? Это снова он – Красноглазый палач! Зачем ты уволок его простыню?

      – Здрасте-подвинься! А кто меня вообще на кладбище потащил? Кто заставил взять первое, что попадется? – огрызнулся Филька.

      – Не надо было со мной спорить. Я всегда права. И вообще: какой настоящий мужчина слушает женщину? –