Падальщики. Книга 4. Последняя битва. Айя Сафина

по человеческим радостям до апокалипсиса, а мы никогда не поймем его траура, его печали длиною в жизнь целого поколения. Кейн жил задолго до момента Вспышки, пережил конец света и стал свидетелем зарождения новой цивилизации. Настолько, насколько странным кажется он нам, настолько же из ряда вон видим его мы.

      Он познал все радости, о которых мы могли лишь грезить: жизнь на берегу океана, колесо обозрения диаметром триста метров, фруктовое мороженое и крем от геморроя. Ничего подобного мы никогда не видели и не имели, в сравнении с доктором Кейном мы – римляне, подтирающие задницу палкой с губкой, пропитанной соленой водой. Вот такой вот поворот в развитии вспять.

      Я мало знаю этого парня, а тот факт, что на вид ему около тридцати пяти, а на самом деле уже семьдесят, невольно бросает в дрожь. Он кажется древним вампиром с собственным коварным планом в голове, готовый воспользоваться нами и подставить, когда ему будет удобно. Вдобавок, с ним спелась Тесс, а она, как стало ясно этим днем, в мужчинах вообще не разбирается. Предыдущий ее старик пытался ее убить, и теперь мы с интересом ждем очередной фатальной развязки в ее новых отношениях.

      – Будь по-вашему, – тяжело вдохнул Кейн. – Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать друг друга.

      Ресторан взорвался оглушительными аплодисментами, под которые Малик уложил Куки в свои объятия на манер голливудского романтического фильма и страстно поцеловал.

      – Не расходиться! Никому не расходиться! Надо запечатлеть этот момент! – командовала Хайдрун.

      Странная девчонка с длиннющей копной рыжих волос командовала вечером как бессердечный фюрер. Ничто не должно было выйти за пределы ее плана, она предусмотрела каждый шаг, каждый вдох и взмах ресниц участников свадебной церемонии и готова была убивать ради приношения жертвы на алтарь перфекционизма. Она дистанционно управляла фотокамерой, сохраняя в электронной памяти настоящую человеческую жизнь, которой в гостинице становилось все больше.

      – Через двадцать лет сфотографируемся здесь же в этих же позах! Люди до Вспышки так делали, чтобы запечатлеть, как меняло их время! – радостно объясняла она.

      – Мы через двадцать лет останемся такими же, – напомнил Ульрих.

      Вирус наделил их ускоренной регенерацией, а потому они старели гораздо медленнее обычных людей.

      – Но мудрость в глазах же никто не отменял! – огрызнулась рыжеволосая фюрерша.

      Все тут же закивали. Удивительно, насколько сильно они боялись эту девчонку.

      – Хайдрун заведует текстилем. Так что если хочешь получить новую одежду, придется ей поддакивать, – шепотом поделился со мной секретом Фабио.

      А потому, когда в голову Хайдрун взбредала какая-нибудь сумасшедшая идея вроде ночных шабашей в полнолуние летом, омовения водами горной реки в день равноденствия или плетения веников удачи из веток, срубленных молниями, никто не возражал. Все были обязаны угождать духам Хайдрун в надежде, что в новом году она одарит их новой футболкой, пижамой или нижним бельем. С последним вообще у всех туго было. Вот так Хайдрун узурпировала