Адское Воинство. Фред Варгас

ее чудаковатые братья кажутся им подозрительными.

      – И все это из-за Адского Воинства.

      – Из-за этого и еще из-за многого другого. Поговаривают, будто у них в доме поселился дьявол. У нас тут, как и повсюду, много пустых голов, которые моментально наполняются чем угодно, в том числе всякими гадостями, дай только волю. Ведь плохое всегда притягивает сильнее. Людям так скучно.

      В подтверждение своих слов Леона энергично мотнула подбородком, а затем враз проглотила мясо, которым у нее был набит рот.

      – Надо думать, у вас есть собственное мнение насчет Адского Воинства, – сказал Адамберг, подражая ее манере не задавать вопрос напрямую.

      – Прежде всего нужно разобраться, на чьей они стороне. В Ордебеке некоторые считают, что Владыка Эллекен – слуга дьявола. А мне не очень-то верится. Я скажу так: если святой человек, как, например, святой Антоний, может спастись от нечистой силы, разве нельзя предположить, что скверным людям это не удастся? Ведь все, кто уходит со Свитой Эллекена, – плохие люди. Вам это известно?

      – Да.

      – Вот поэтому их и хватают. Одни считают, что у бедняжки Лины бывают видения, что у нее с головой неладно. Врачи ее смотрели, но ничего не нашли. Другие говорят, будто ее брат кладет в омлет сатанинский гриб, от которого у нее галлюцинации. Надо думать, вы знаете, что такое сатанинский гриб. Красноногий боровик.

      – Да.

      – Вот как, – слегка разочарованно произнесла Леона.

      – От него только сильно болит живот, а больше ничего.

      Леона унесла грязную посуду в маленькую темную кухню и молча стала мыть, целиком сосредоточившись на этом занятии. Адамберг вытирал тарелки одну за другой.

      – Мне-то все равно, – продолжала Леона, вытирая свои большие руки. – Да, Лина видела Воинство, в этом сомневаться не приходится. А уж настоящее или нет – не мне судить. Но теперь, когда Эрбье мертв, остальные представляют для нее опасность. Вот причина, по которой вы здесь.

      Старуха, опираясь на палки, вернулась на свое место за столом. Затем вытащила из ящика коробку сигар внушительного размера. Достала одну, провела ею под носом, лизнула кончик и аккуратно зажгла, после чего подтолкнула открытую коробку к Адамбергу.

      – Мне их присылает один мой друг, он получает их с Кубы. Я два года прожила на Кубе, четыре в Шотландии, три в Аргентине и пять на Мадагаскаре. Мы с Эрнестом повсюду открывали рестораны, так что повидали немало стран. Мы все готовили на сливках. Будьте так добры, достаньте кальвадос, он в шкафу на нижней полке, и налейте нам по стаканчику. Надо думать, вы не откажетесь выпить со мной.

      Адамберг выполнил ее просьбу, ему становилось все уютнее в этой небольшой темноватой гостиной, с сигарой, стаканчиком кальвадоса, пылающим камином, долговязой старой Лео, сморщенной, как печеное яблоко, и псом, который, похрапывая, спал на полу.

      – Лео, так зачем я сюда прибыл? Могу я называть вас Лео?

      – Чтобы защитить Лину и ее братьев. У меня детей нет, и мне она как дочь. Если еще кто-то умрет, я хочу сказать, кто-то из тех, кого она видела среди