Степь 2. Александр Берник

за последние годы попадало, как она выразилась псу под хвост. А вот то, что жизнь могла положить на алтарь, её вообще не беспокоило. Без «самой-самой» она себя не представляла в жизни.

      Пока подруга шастала словно тень из угла в угол, не находя себе места ни в одном из них, Райс довольно быстро освоила своё умение, дарованное Отцом Неба. Она с лёгкостью могла справляться с Валовой защитой, включать и выключать по желанию. В ней оказалось ещё одна скрытая ценность. Защитная оболочка появлялась помимо её воли, как только возникала какая-нибудь опасность. Стоило лишь Райс моргнуть, например, от неожиданности или резкого испуга, как защита мгновенно окутывала деву, ограждая от напасти.

      Рыжая даже потребовала лучшую подругу стегнуть её как следует «нервной плетью». Белобрысая долго «слала её по матери», не соглашаясь бить царскую дочь, но потом та её так достала, что Апити исподтишка неожиданно «врезала», чтобы отстала раз и навсегда. Да ни тут-то было. Её плеть хоть и оказалась для Райс полной неожиданностью, но тут же рассыпалась искрами о Валову защиту, хоть молодуха вовсе о даре не подумала. Подобный подарок впечатлял своими возможностями.

      Восьмой круг они также проходили порознь. Притом на этот раз первой увели Апити, а Райс только на следующий день и в другом направлении. Царскую дочь в очередной раз вывели в заповедный лес, в ту сторону, где горе-испытательница по недоразумению поляну «прибила». Выдали нож, мешочек соли, пустой мешок для воды. Всё уложили в заплечную котомку и пустили гулять, проинструктировав лишь одной фразой:

      – Ты только смотри внимательно по сторонам да ночёвки как следует обустраивай. И не глазами ищи с задницей, а заимствованным у зверя чутьём, – выговаривала ей Матёрая по прозвищу Водная Гладь, – с волчьим чутьём ищи, как положено.

      Райс с детства знала закон сестричества, запрещающий боевой девичьей орде в походе устраивать стойбища на одном и том же месте дважды. Да и сами места ночёвок не выбирались как ни попадя, а с особым звериным чутьём и лишь «мечеными». Но как ордынские Матёрые выбирали те места, никогда не задумывалась. И вот представилось этому научиться самостоятельно, так сказать, на собственной шкуре.

      Задание молодухе показалось проще некуда и с её-то дарами и способностями, что получила рыжая за эти кошмарные годы, даже каким-то несерьёзным, попахивающим детством. Ну, подумаешь по лесу погулять. Хотя на дворе стояла ранняя весна. Снег на опушках сошёл, но в ложбинах всё ещё оставался, и главная противность этой слякотной поры заключалась в огромной сырости. Местами лес затопило целыми озёрами и шастать по колено в ледяной воде молодухе очень не нравилось.

      Зверя она не боялась, никакого, хоть самого лютого. Это зверь теперь пусть её боится такую мощную и кровожадную, а почувствовать место научится как-нибудь, не такому тут научилась за Теремные годы. Но на всякий случай спросила, понимая, что больно дело кажется простым, притом поинтересовалась так, как бы между прочим:

      – И долго мне гулять