Искренне, безумно, по-королевски. Дебби Риго

не нравится слышать об очередной принцессе кампуса, из-за которой страдают простые люди.

      – Она на эгоистку смахивает, – предполагаю я. – Если не замечает тебя, то лучше без нее.

      Его молчание означает, что он не готов расстаться с девушкой своей мечты. Бедняга.

      Незнакомец меняет тему.

      – Что самое сложное для тебя на новом месте?

      – Ты на диктофон записываешь? Не хочу, чтобы наша анонимная беседа вышла за пределы этого зала.

      – Принял к сведению и поддерживаю.

      Я улыбаюсь очаровательному тону.

      – Могу я сделать предложение? – чересчур вежливо спрашивает он.

      – Нет, на мероприятие я тебя сопровождать не стану. Мы едва знакомы, – усмехаюсь я.

      – Справедливо. Тогда мое предложение таково: каждый из нас положит свой телефон в поле зрения, тем самым гарантируя, что ни одно из устройств не записывает разговор.

      – Принимаю к сведению и поддерживаю.

      Я легкомысленна, и мне от этого весело.

      Парень просовывает телефон между двух книг в твердом переплете и кладет на полку. А потом как будто пытается вытащить правую книгу.

      – Эй! Не подглядывай! – шучу я.

      – И не собираюсь! Зачем портить такое общение? – Он смеется. – Освобождаю место для твоего мобильника.

      – Хорошо.

      Я отвечаю взаимностью, проталкивая свой телефон. Как только мы видим оба устройства, начинается настоящий разговор.

      – Ты студент колледжа или на подготовительном обучении? – спрашиваю я его.

      – На подготовительном. Уже поступил. Правда, учиться буду дистанционно.

      – О, здорово! Поздравляю с поступлением!

      – Ура, – смущенно благодарит он. – Мне любопытно, что для тебя самое сложное?

      – Не повредить глаза, усердно их закатывая.

      Сама удивляюсь своему признанию.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Я здесь всего неделю, но мне уже все надоело. Вместо того чтобы слышать реальные фразы одногруппников «Я устал» или «Извините, я опоздал», я слышу «У меня привилегии» или «Простите, но у меня привилегии».

      – Прости, у меня тоже привилегии, – признается он. – И не только потому, что я белый гетеросексуальный мужчина. Я – белый гетеросексуальный мужчина из давней династии привилегированных людей с огромным состоянием.

      – Ничего себе, ты как будто из чрева Бейонсе появился, – говорю я, высоко вскинув брови. – Даже Бейонсе не появилась из чрева Бейонсе!

      – Здесь другое. Это больше похоже на то, как если бы ты родился из чрева Бейонсе, но без единого таланта. И при этом толпа следует за тобой по пятам и ждет, затаив дыхание, когда же ты сделаешь нечто удивительное.

      – Не то чтобы мне тебя жаль, нет… – Пусть он и купается в деньгах, я бы не хотела оказаться на его месте. – Но я тебя понимаю… в гораздо меньших масштабах, конечно.

      – Это самый быстрый способ почувствовать себя неполноценным.

      Мне нравится его манера разговора. И нравится, как он рассказывает о том, что его тревожит.

      – Ты британец?

      – Не совсем.

      – Тем