Садовник. Василий Дмитриевич Гавриленко

стоящий на пороге, был мне смутно знаком. Это был невысокий, седовласый мужчина в приличном пальто и шляпе-котелке.

      – Здравствуйте, доктор, – сказал он, и я сразу же узнал посетителя.

      – Инспектор Лестрейд, – тщетно пытаясь придать голосу хотя бы оттенок приветливости, протянул я. – Какими судьбами?

      – Могу я войти, сэр? – Лестрейд, как мне показалось, воровато, оглянулся.

      Я пожал плечами, отодвигаясь и пропуская гостя в дом. Особого желания видеть этого человека, и, тем более, беседовать с ним, у меня не было. Я прекрасно помнил, сколько неприятностей горе-инспектор причинил Холмсу.

      – О, а здесь почти ничего не изменилось! – воскликнул Лестрейд, осматриваясь.

      – Прошу.

      Я указал гостю на небольшой стульчик, на котором обычно сидела Аделаида. Клянусь, если бы Лестрейд проигнорировал мой жест и сел в кресло Холмса, я бы немедленно прогнал его.

      – Благодарю. – инспектор присел на стул.

      – Так чем обязан, сэр? – сухо спросил я. – Признаться, я не ожидал вас увидеть.

      Инспектор задумчиво мял шляпу в руках. Годы добавили ему определенной благообразности, он стал похож на университетского профессора или что-то в этом духе.

      – Как быстро бежит время, доктор. Кажется, еще вчера я заходил сюда к вам, к мистеру Холмсу… Сколько же лет прошло?

      Он вздохнул. Я молчал, не слишком приветливо глядя на неожиданного гостя.

      – Да, время, время, – он снова вздохнул. – Но я пришел к вам по делу, доктор.

      Я взмахнул рукой, приглашая его поскорее переходить к сути.

      – Вы были другом Холмса, и, несомненно, многому у него научились…

      – Едва ли, инспектор.

      – О, не скромничайте, сэр! Помнится, мистер Холмс весьма лестно отзывался о ваших интеллектуальных способностях.

      – Давайте не будем говорить обо мне и Холмсе, – перебил я. – Что привело вас на Бейкер-стрит, Лестрейд?

      – Да-да, вы правы, не будем ходить вокруг да около. Мистер Ватсон, помните ли вы историю Джека Потрошителя?

      – Как такое можно забыть? – я пожал плечами. – Неужели вы, наконец, выяснили, кто это был?

      – Несомненно, – кивнул Лестрейд. – Скотленд-Ярд вполне достоверно установил, что никакого Джека Потрошителя не существовало в природе. Напрасно вы улыбаетесь, доктор. Джек Потрошитель – сие есть плод воображения, рожденный прессой и взращенный охочей до острых ощущений толпой. Несколько убийств, имеющих лишь отдаленные сходства, журналисты, алчные до сенсаций, приписали ими же придуманному зловещему убийце. Предположим, зарежет пьяный кэбмен свою подругу в подворотне – тут же писака строчит статейку о Джеке Потрошителе. Сами понимаете, больше шума, больше продаж.

      – Интересная теория, – признал я.

      – Это не теория, – инспектор взмахнул рукой, словно отгонял от лица муху. – Это факт. Но факт неудобный прессе, поэтому и дальше будут писать про Джека Потрошителя. И алчность журналистов породила серьезную проблему.

      – Какую