Поза трупа. Антон Бильжо

мотивировать – жестко, по-спортивному, так, как и нужно европейцу: «давай, гнись, еще больше, я знаю, ты можешь…»

      Катрин бросила кости. Выпала пятерка. «Алчность».

      – Тщеславие приводит игрока к тому, что он начинает всем завидовать, – прочитала Катрин. – Он настолько увлечен иллюзией себя как отдельной реальности, что любые средства удовлетворения своих желаний кажутся ему справедливыми. В конце концов, думает тщеславный игрок, я настолько лучше других, что заслуживаю иметь все, что есть у них. Ну, это уж слишком…

      Она швырнула комментарий на стол. Альберт взял карточку и прочитал остальное.

      – То, что принадлежит им, должно стать моим, – рассуждает игрок. Он становится недоброжелательным и испытывает страстное желание завладеть материальными благами окружающих его людей.

      – У тебя и брать-то нечего, – выпятив губки, с жалостью произнесла Катрин.

      Альберт ответил, напротив, серьезно:

      – Это почему ты так думаешь?

      Следующим ходом он выкинул четверку и оказался в клетке Правильное знание, откуда стрела перекинула его на самый верх, в поле 67 к Плану космического блага. От Космического Сознания Альберта теперь отделяла только линия между полями.

      – План Шивы-разрушителя, – задумчиво произнес он. – Уничтожив индивидуальное эго, подходим к космическим источникам.

      Он вздохнул и потер виски.

      – Что-то я волнуюсь.

      – Почему?

      – Двигаюсь слишком быстро. Извини.

      Альберт встал, направился к кухне.

      Катрин тоже поднялась размять ноги. Подошла к подоконнику, где стояла и дымилась ароматическая палочка на подставке из красного дерева в форме узкого листка. Взяла упаковку, прочитала: «Благовоние «Афродезия» – благодаря обворожительному аромату у жителей Индии афродезия именуется цветком влюбленных и применяется в качестве средства, способного усиливать чувства в моменты интимной близости».

      Вспомнила, как он перебирал палочки в зале. Из всех выбрал эту…

      Улыбнувшись своим мыслям, Катрин захватила упаковку и прошла на кухню. Здесь тоже все было просто и пусто. Стол, два стула, советская мебель, диффенбахия на подоконнике. Трубочки музыки ветра покачивались на притолоке. Голографическое изображение Ганеши, подарок группы на день рождения учителя, висело на стене. Временное пристанище кочевника.

      Альберт засыпал траву из сложенного вдвое листа в штакет.

      – Уже иду, – сказал он, не поднимая головы.

      – Ты, правда, расстроился?

      – Конечно. Слишком короткий путь.

      – Это же хорошо…

      Он поднял глаза, исполненные мудрости и печали, прикурил косяк.

      – Я бы еще поиграть хотел…

      Катрин положила на стол пустую упаковку «Афродезии».

      – Для интимной близости?

      – Там дальше написано, – он филигранно обслюнявил тлеющий край, – для снятия усталости и стресса. Ты не дочитала.

      – Да? – Катрин поднесла к глазам упаковку.

      – Подумал, тебе нужно, когда увидел,