Транзит. Сергей Фомичев

обратных рейсов пароходчики обещали не раньше третьего или четвёртого дня торгов, когда первые покупатели начнут увозить товар. Да и то будут тихоходные баржи. А скоростные побегут позже. Пока же лучшие пароходы или ещё не прибыли, или замерли у пристаней в ожидании, а на линии готовилось выйти старьё, которое грозило развалиться или взорваться.

      Светлов ещё некоторое время бродил по конторам, но везде получал один и тот же ответ. Поняв бесперспективность водного пути, прежде чем принять окончательное решение, он решил заскочить на обжорный ряд Ветошного рынка (он же Балчуг), что располагался возле старого Гостиного двора, и там перекусить по-простому кулебякой, эчпочмаками или пирожками. Думать на голодный желудок ему не хотелось. Голод – причина поспешных решений, в этом он не раз убеждался.

      ***

      До Балчуга, однако, он не дошёл. Тайная полиция взяла его на Рождественской.

      Парни Вяземского сработал классно. Он ведь всё время ожидал неприятностей. Тот, кто завалил клиента, мог объявиться в любой момент. И салфетка, припрятанная Светловым, должна была заставить противника действовать быстро. Но вот секретных агентов Третьего отделения ему вычислить не удалось.

      Он проходил мимо арки, ведущей в один из дворов, чуть довернул, огибая задумавшегося дворника, что опирался на метлу, точно ижорский воин Пельгусий на копьё. Неожиданно дворник качнулся, заставив Светлова сделать ещё один шаг в сторону арки, где он тотчас был втянут внутрь мощными руками, словно каким-нибудь вакуумным насосом. Чужие цепкие пальцы перехватили его руку, уже нырнувшую в карман с револьвером, чужой локоть надавил под ребра, сбивая дыхание.

      Его не прирезали сразу в подворотне (тогда-то он и понял, что это охранка, а не уголовники), а протащили под руки во двор. Там стояла чёрная паролётка, переоборудованная под фургон. Задняя дверца распахнулась, Светлова проворно втолкнули внутрь и усадили на продольную лавку.

      Его не связали, не завязали глаза, но двое рослых парней сидели по бокам очень плотно, так что и шевельнуться было затруднительно. Зато перегородка между салоном и водительским местом имела окошко, что позволило ему разглядеть часть приборной панели.

      Машина оказалась не простой. Уж в этом-то он понимал. Локомобиль новейшей конструкции. Без топки, с впрыском в котёл едкой щелочи. Светлов занимался такими, когда учился в Кулибинском. И дипломный проект у него был по схожей тематике. Но этот локомобиль имел много нового. Два манометра сразу бросились в глаза. Стрелка первого дрожала на отметке десяти атмосфер, а стрелка второго перевалила за тридцать. Двухконтурный двигатель. Второй котёл с перегретым паром помещался вместе с двигателем внутри первого котла. Огромное давление повышало эффективность, а выброс пара проводился не в атмосферу а в первый котёл. Во время его учебы такие машины признали бесперспективными, но вот же кто-то довел до ума.

      Пар быстро