Злая Москва. От Юрия Долгорукого до Батыева нашествия (сборник). Наталья Павлищева

примчался кто-то из челядников с криком:

      – Князь едет!

      – Кто?! – ахнул Кучка и тут же приметил, как блеснули глазки у жены. Все понял, рыкнул: – Ты позвала?!

      – Нет, сам спросил и обещал.

      Кучка не поверил, но делать что-то было уже поздно. Выскочил на крыльцо, краем глаза примечая, все ли в порядке. В порядке было все, у Степана Ивановича иначе не бывало.

      А князь с малым числом сопровождающих (чего бояться в своей земле?) уже въезжал во двор. Навстречу бросился, заливаясь лаем, огромный лохматый пес. Юрий Владимирович рассмеялся:

      – Неласково нас твой охранник встречает.

      Кучка рассмеялся в ответ:

      – Служба у него такая… – Цыкнул на пса и поклонился: – Милости прошу в дом.

      Челядники подскочили к князю и его людям, принимая поводья лошадей, а из двери уже выплывала сама Кучковна с большим блюдом и чарочкой на нем:

      – Милости прошу отведать нашего хлеба-соли…

      Мысленно подивившись: и когда успела, Кучка поддержал супругу. В конце концов, что дурного в том, что князь заехал к своему боярину, с чего беды ждать? Напротив, может, сразу грамоту и выправит?

      Приняв чарочку и сладко расцеловав хозяйку прямо в сахарные уста, Юрий довольно крякнул:

      – Благодарствую…

      Он с явным удовольствием разглядывал и двор Кучки, похвалил:

      – Такого справного хозяина еще поискать надо. Вот все бы так…

      Все шло хорошо, не понравился хозяину только поцелуй, вроде к чему и придраться, обычай таков, да и князь известен своей любовью к красивым бабам. Но вот показалось Степану Ивановичу, что не впервые они целовались, неизвестно с чего, но показалось… И мысль эта не давала покоя.

      Потом они еще долго осматривали двор, сидели за богато накрытым столом, вкусно ели, сладко пили, смеялись и жаловались друг дружке на все подряд… И все равно что-то тревожило Кучку. А Юрию Владимировичу так понравилось, что решил задержаться на пару дней, все посмотреть.

      От крестной из соседней деревни вернулись сыновья и дочь. Юрий Владимирович восхитился мальцами, и по тому, как приветствовали его сыновья, было понятно, что в Ростове они тоже беседовали по-доброму. А княгиня говорила, что только вскользь. Почему? От сплошных тайн вокруг становилось не по себе. Решил строго расспросить обо всем жену позже вечером.

      А пока князь разглядел и Улиту, ахнул:

      – А ведь женка твоя, Степан Иванович, правду говорила, краса писаная! Женишок-то есть?

      – Что ты, князь, мала еще.

      – Хм, а у меня сын Андрей неженат до сих пор.

      Кучка вспомнил сразу и разговоры жены, и самого Андрея. Вот уж кого он вовсе не хотел бы для своей любимицы! Сыновья князя удались в деда Аепу, скуластые, носы широкие, глаза узкие. Кучка представил, что и у него внуки могут быть такими же, мысленно ахнул и решил пока время потянуть, отвлечь князя другим, а Улиту спешно отдать за кого другого.

      Но Юрий Владимирович и не настаивал, видно, мысли были заняты другим…

      Сам