Обезличенность. Книга первая. Никита Владимирович Лазарев

вошёл внутрь.

      – Добрый день, Кит, – поприветствовал меня Фараон, – решил узнать, как наши дела?

      – Да, захотел узнать, как вы тут, всего ли хватает, материалов, да даже если не хватает минералки, то обращайтесь, буду рад вам помочь.

      – Кит, – обратился ко мне парень с причёской в цветах Лейкерс, – нам нужно нейроволокно, у нас запасы заканчиваются, а чтобы подружить робота и волокно в размерах человеческого мозга, запасов нам хватит комплекта на три, – сказал он.

      – Хорошо, – я замялся.

      – Чип, у нас не было времени познакомиться толком, занимаюсь разработкой передатчика, – представился он.

      – Спасибо, Чип, будет вам волокно, – я достал записную книжку.

      – Кит, у тебя есть какие-то проблемы с памятью? – настороженно спросил Фараон.

      – Нет, просто столько дел, необходимо всё держать в голове, – бойко отозвался я.

      – Боюсь, у тебя упало давление, присядь-ка, – он пододвинул мне кресло на колёсиках.

      К слову, с утра мне действительно было нехорошо, и периодически голова выходила на орбиту Марса, не спрашивая меня об этом. Поэтому я присел.

      – Спасибо, Фараон.

      – Пока не за что, – сказал он, подойдя к своему шкафчику и достал оттуда какой-то шприц.

      – Ладно, я вроде отсиделся, мне пора, – я засобирался, но он кивнул, и его ребята, резко вцепившись в меня, пододвинули к его столу.

      – Укол может быть болезненным, но я за это прошу прощения, – с этими словами он ввел мне содержимое в шею.

      – Эй, зачем?! – я снова попробовал вырваться, – Я доложу Сергею Павловичу!

      – Посиди и подожди, – попросил меня Фараон уже спокойным голосом.

      Прошло минуты четыре, когда он внезапно задал мне серию вопросов в духе гестапо:

      – Когда родился? Месяц год!

      – Ноябрь двухтысячного.

      – Где ты был три дня назад и что ел на обед?

      – Сначала я встал, выпил кофе, погладил кота, подумав, что ему без меня дома скучно, затем пошёл в комнату, где нашёл носки, один из которых оказался дырявый, и с мыслями, что нужно ещё доукомплектовать гардероб, я отправился одеваться к работе. По пути на работу меня окатил из лужи какой-то козёл, старый лысый дядька в мерседесе, на работе я выпил кофе, писал код до обеда, потом съел борщ в кафетерии, после этого снова писал структуру, затем отправился домой, где играл с котом, пил пиво и смотрел футбол, – бойко ответил я, не задумываясь.

      – Вот теперь можешь говорить спасибо, Кит, – спокойно ответил он.

      – Ого, что это было?!

      – Это имплант усиления памяти, он ускоряет обменный процесс между зонами кратковременной и долговременной памяти. В отличие от других имплантов он безопасен, поскольку нейроволокно у него сверхпроводимое. Именно такое нам и нужно. Сейчас связи ещё укрепятся, и ты обретёшь такую память, о которой мечтать не мог. Только минус: из такой памяти уже ничего не забудешь.

      – А вспомнить что-то реально?

      – Что-то да, например