Минута до полуночи. Дэвид Болдаччи

в брюшной полости и ввел в него пробник, чтобы измерить температуру печени. – С учетом температуры окружающей среды и влажности воздуха, размеров и возраста погибшей, а также одежды, я бы сказал, что она мертва двенадцать часов. И это совпадает с уровнем окоченения и состоянием глаз. Конечно, мы получим более точный результат, когда сделаем вскрытие.

      – Документы? – спросил Уоллис у одного из техников.

      – Мы ничего не нашли, – ответил тот.

      – Но у нее есть кольцо на помолвку и обручальное, – заметила Блюм, указывая на левую руку женщины. – И, судя по величине камня и работе, очень дорогое. Если, конечно, камень настоящий.

      – Обратите внимание на положение тела, – сказала Пайн.

      Уоллис кивнул.

      – Да, – согласился он, – ее тщательно уложили. Руки на животе, словно она в…

      – …гробу, – закончила за него Блюм.

      Уоллис бросил на нее странный взгляд.

      – Совершенно верно, – сказал он.

      Коронер отошел в сторону, чтобы сделать записи в блокноте, а Пайн занялась пальцами жертвы.

      – Я ничего не вижу под ногтями, ни крови, ни тканей, ни волос, – сказала она, затем приподняла рукава пиджака и свитера. – Ничего.

      – Значит, следов борьбы с убийцей нет, – отметил Уоллис.

      – Стемнело лишь за полчаса до того, как я здесь оказалась, – сказала Пайн и посмотрела между домами в сторону линии деревьев.

      – Тело не могло пролежать здесь несколько часов, – заметил Уоллис.

      – Я сомневаюсь, что оно долго здесь находилось до того, как его заметила пожилая женщина, – сказала Пайн. – К тому же на теле было бы гораздо больше насекомых.

      – Таким образом, имеется небольшой промежуток времени, который нас особенно интересует, – подытожил Уоллис.

      – Если появятся подозреваемые, мы сможем проверить их алиби, – сказала Пайн. – И не только на время убийства, но и на тот момент, когда тело сюда принесли.

      – В город каждый год приезжает огромное количество туристов, – сказал Уоллис, – чтобы посмотреть на тюрьму и артефакты Гражданской войны. Даже мы с женой. Один из наших предков здесь погиб.

      – Союз или Конфедерация? – спросила Пайн.

      – Союз. Я сам из Нью-Йорка. Пошел в армию, проходил подготовку в Форт-Беннинге. Погода там заметно лучше. После отставки стал работать в полиции.

      – Ну, я не уверена, что убийца приезжий.

      Уоллис рассеянно кивнул.

      – Итак, удушение, тело расположено специальным образом, возможно, кто-то местный, неплохо знакомый с городом.

      – Когда здесь произошло последнее необычное убийство? – спросила Пайн.

      Уоллис закрыл блокнот, убрал его, обогнул экран, приподнял ленту и отошел от тела. Пайн и Блюм последовали за ним. Он достал из кармана пачку сигарет и закурил.

      – Не хотел загрязнять место преступления, – пояснил он, затягиваясь. – У нас было похищение около тридцати лет назад, но ни одного убийства, во всяком случае, о котором известно официально. – Он бросил на Пайн внимательный взгляд.

      Она понимающе на него посмотрела.

      – Я