Южное лето (Читать на Севере). Михаил Жванецкий

на что ты идёшь, никто не оценит. И дело не только в одежде, еде… На первое время хватит. Но настроение… Подавленность хуже голода.

      – Знаю.

      – Озябший, подавленный, в поисках пищи, одежды, лекарств, врача, собеседника…

      – Это нужно сделать.

      – Огонь умеешь добывать?

      – Научусь.

      – Идём. Я тебе дам своё ведро, спиртовку, противогаз, соль, сахар… Хоть на первое время.

      – На первое время…

      – Мы тебе оставим спички, потом для очистки воды порошок. Мы уезжаем.

      – Да.

      – На улице старайся не дышать.

      – Хорошо.

      – Местные лекарства ни в коем случае.

      – Я знаю…

      – Ну иди! Мы не забудем тебя.

* * *

      В Одессе в трамвае:

      – Вы выходите на следующей?

      – А это тебя не касается!

      – Так я выхожу.

      – А это меня не касается!

* * *

      Одесса. Спасательная вышка. По радио всё время говорят: «Шлюпка номер 99, шлюпка номер 99, немедленно вернитесь».

      Тут один инструктор другому: «Слушай, у нас же всего 70 шлюпок…»

      Тот же голос: «Шлюпка номер 66, шлюпка номер 66, что там у вас случилось?»

* * *

      В Одессе на толчке идёт, хромает.

      – Почему вы хромаете?

      – Одна нога короче на пять тысяч.

      Она деньги в туфель положила.

      Пожар

      Лето. Одесса. Аркадия. Жара. И, конечно, горит пирожковая, ибо количество пирожков, жаренных в одном и том же масле, перекрыло все рекорды. Канцерогенные вещества не выдержали своего скопления и взорвались. Пирожки летали, как шрапнель. В белых халатах чёрного цвета суетились пирожковницы и верещали давно забытыми девичьими голосами.

      Зрители заполняли первые ряды. Через каких-то 40 минут под овации подъехали пожарные, каждое их движение сопровождалось аплодисментами. Большое удовольствие вызвало сообщение старшего, что у них нет воды, и они под аплодисменты и крики «браво» потащили куда-то шланг. Зрители советовали туда же тащить пирожковую. Наблюдать такую сцену одному было крайне неловко, и народ побежал за женой с криком «подождите секундочку».

      Особенно живописен был старший огнетушитель, ввиду жары находящийся в верхней брезентовой робе и чёрных сатиновых трусах «верность». Зрителям импонировали его невысокая скорость и попытки отвернуть вентиль.

      Действия пожарных в стороне от огня наконец закончились, и они стали приближаться. На пожаре наступил момент, который так ценят шашлычники: то есть пламени уже нет, угли чуть подёрнуты пеплом. В общем, те, кто жарил на шампурах помидоры и колбасу, облизывались. Когда в стволах появилась вода, уже и угли остыли, и все побежали смотреть, как двое пьяных под ударами волн взбираются на вертикальную скользкую стену.

      В Одессе очень благодарный зритель. Что делать, если в городе такая скука, а театр Сатиры себя не оправдал.

* * *

      Как сказала тётя:

      – Все мужчины немного отрицательные.

* * *

      Настоящий одессит даже пение заменяет жестикуляцией.

      Не строй в Одессе надо мной

      Нельзя в Одессе строить высотные дома.

      Нельзя