Психологические перекрёстки. Сборник научных работ. Игорь Вячеславович Павлов

может временно или окончательно дистанцироваться, одновременно он дистанцируется и от ответственности, сопряженной с выполнением данной роли. Эсэсовец, сняв мундир,– писал А. Кемпинский [7], – мог снова стать «порядочным» немцем, особенно если его не мучило чувство вины, так как то, что он делал в лагере, вытекало не из его воли, а из воли фюрера. В этом случае ответственность перекладывается на того, кто эту роль создал, наполнил содержанием и требовал ее исполнения. Как считает Ф. Зимбардо [6], индивид не просто отказывается от ответственности за свои действия, возлагая ее на роль, но и убеждает себя в том, что данная роль чужда его истинной личности. Такой феномен хорошо иллюстрируют слова другого «охранника» стэнфордской «тюрьмы»: «Некоторые или даже многие «заключенные», казалось, считали нас настоящими садистами или очень властными людьми и думали, что наши роли были просто прикрытием, скрывающим истинную сущность нашего поведения – то ли от них, то ли от нас самих, то ли и от них, и от самих себя. Но я совершенно уверен, что, по крайней мере, относительно меня это было не так».

Социальное научение

      Не меньшее значение имеет вознаграждение и подкрепление ролевого поведения и соответствующих ему действий и поступков, в т. ч. агрессивных. Механизмы формирования агрессивных моделей поведения путем подкрепления и подражания описаны в теории социального научения (А. Бандура). Д. Арчер и Р. Гартнер [1] описывают роль данных факторов в формировании агрессии путем подражания институциональному военному насилию, выяснив, что в послевоенное время в государствах, участвовавших в войнах, возрастает количество убийств, совершаемых гражданскими лицами в отношении друг друга (в данном случае речь идет не о гражданской войне, а фактически о бытовом насилии). Исследователи объясняют это тем, что насилие во время военных действий становится моделью для подражания среди населения. При этом копирование насильственной модели поведения подкрепляется тем, что военное насилие, которое является образцом подражания, санкционируется и одобряется государством, в результате чего начинает восприниматься гражданами обычно победившего государства в качестве своеобразной социальной нормы, а военная победа становится дополнительным вознаграждением, ассоциирующимся с результативностью такого способа решения проблем и конфликтов.

      В информационном мире источником моделей насильственного поведения являются медиа. Их роль в актуализации и/или поддержании институциональной агрессии заключается в определении насилия как допустимой меры, оправданной идеологией и определенными обстоятельствами. Во время политического кризиса в Беларуси в конце 2020 года ряд государственных средств массовой информации («ОНТ», эфир от 04.10.2020) публично озвучивали мнения некоторых жителей Минска, возмущенных регулярными протестными демонстрациями. Эти граждане дегуманизировали оскорблениями протестующих сограждан, косвенно призывали к применению