Я – телохранитель. Киллер к юбилею. Владимир Гриньков

не подходить к дому слишком близко.

      – Здесь никого нет. Только в доме.

      Они действительно дошли до порога, никого не встретив.

      – Спокойной ночи, – сказала Аня.

      – Спокойной ночи.

      Девочки расцеловались, и Аня ушла.

      – Я тоже не люблю своего отца, – сказала неожиданно Рита.

      Анатолий промолчал.

      – Вот тебе он заплатил деньги. Ну, не тебе лично, ладно, твоей фирме, этому, как его… Как твоя фирма называется?

      – «Барбакан».

      – Что за слово такое мудреное?

      – Мой шеф долго работал в Польше. У поляков барбакан – это такое укрепление, прикрывающее вход в крепостные ворота. Что-то вроде башни.

      – Вот, мой отец заплатил деньги и нанял тебя. И точно так же он и меня нанимает. Тебя – как телохранителя, меня – как дочь.

      – Я не понял, – признался Китайгородцев.

      – Что тут непонятного? Он оплачивает все мои капризы, а я за это должна быть пай-девочкой, хорошей дочерью. Он мою любовь хочет купить за деньги.

      – Но не получается?

      – А ты мог бы к кому-то хорошо относиться за деньги?

      – Я не знаю.

      – А я знаю, – отрезала Рита.

      Ночь, тишина, падает призрачный снег… Выпито вино, и так саму себя жалко – прямо до слез.

      Китайгородцев уловил состояние души своей спутницы и молчал, зная, что ничем он ей помочь не сможет. Да и не нужна ей ничья помощь. Бывают моменты, когда человек чувствует себя одиноким, даже если вокруг него множество людей, готовых ему помочь.

⁂

      Утром, пока Рита спала, телохранитель решил прогуляться. Вышел из дома. Всё вокруг было завалено снегом: деревья, дорожки, разбитый накануне автомобиль… Анин родственник как раз освобождал свое авто от снега.

      – Полюбуйтесь, – сказал он хмуро, – что эти подонки натворили!

      Повреждения были незначительны, но хозяйское сердце явно обливалось кровью.

      – Это поправимо, – ободряюще произнес Китайгородцев.

      – Я сейчас в гараж. Не хотите со мною прокатиться?

      – Это далеко?

      – Сразу за главным домом.

      – С удовольствием.

      Сели, поехали.

      – А я думал, что вы – из тапаевской охраны, – вдруг сказал Анин родственник.

      И это так прозвучало, будто он раньше об Анатолии плохо думал, а теперь вот глаза у него раскрылись, и он даже готов извинения принести… Уловив такие интонации, Китайгородцев немало удивился сделанному им открытию.

      – И – что? – спросил он осторожно.

      – Ну, решил, что вы – его человек.

      – Это не очень хорошо, по-вашему?

      – Не люблю я его просто.

      – Кого?

      – Родственничка своего.

      – За что? – Анатолий попытался смехом все обратить в шутку.

      – Сволочь потому что, – мрачно произнес его собеседник.

      «А он действительно держится как-то особняком, этот мужик, – подумал Китайгородцев. – Все время торчит в гостевом доме. К Тапаеву и не рвётся. Или Тапаев его сам видеть не