Зловещий трофей. Валерий Шарапов

Кима тюкались друг об дружку две банки кильки в томате. Конечно, консервов на такую толпу взрослых мужиков требовалось прикупить больше, но давали всего по одной баночке в руки. Пришлось взять хотя бы это.

      – Слушай, а ты заметил, что цены в коммерческих двинулись вниз? – вдруг сделался серьезным Ефим.

      – Разве? Сухари по старой цене купили, консервы тоже. И на молоко ценник стоял прежний – пятьдесят рублей за литр.

      – А сахар?! Колотый сахар-рафинад в последнем магазине?!

      – Его ж не было.

      – Так ценник остался!

      – Не заметил. И сколько он стоил?

      – Шестьсот, Костя! – радостно и торжественно объявил Ефим.

      – Ого! Неделю назад по семьсот пятьдесят покупали. Помнишь, четыреста грамм брали?

      – Конечно! Сразу на тридцать процентов цена опустилась! Потому народ и раскупил его.

      – Здорово. Вот что значит война кончилась!

      – Точно. Правда, до госцены еще ой как далеко…

      Так за разговорами молодые сыщики дошли до третьего коммерческого магазина, расположенного в относительной близости от Управления Московского уголовного розыска. Здесь им повезло. Только что разгрузилась продуктовая машина, а покупателей, на удивление, оказалось немного. Заняв очередь, Ким с Баранцом посчитали оставшиеся общественные деньги и принялись решать, на какие продукты их лучше потратить…

* * *

      – Судя по твоей сияющей физиономии, Глазов совершил чудо? – поприветствовал Старцев вернувшегося в кабинет товарища.

      – Совершил. Он – бог в технических вопросах! – восторженно признался Васильков и шлепнул на стол фотоснимки, а также сложенный вдвое тетрадный лист. – Ты не представляешь, сколько он всего знает! И сколько данных хранится по его шкафам.

      – Представляю. Бывал у него в гостях, – засмеялся Иван. – Очень толковый мужик и много раз помогал в расследовании. Рассказывай.

      – Гавриил Маркович определил, что отпечатки в луже оставлены протектором немецкого автомобиля. Вот полюбуйся. Это я срисовал с одного из немецких журналов…

      Васильков развернул тетрадный лист и отдал Старцеву. Верхнюю половину листа занимал карандашный рисунок автомобильной покрышки, а нижняя была исписана мелким почерком. Положив рядом с рисунком фотоснимки отпечатков, Старцев удивленно поглядел на товарища:

      – А ведь похоже, черт возьми! Вася, Олесь, ну-ка гляньте.

      – Скорее, да, – через минуту оценил Егоров.

      Олесь Бойко, после того как лишился пальца от сработавшей немецкой мины-ловушки, всегда и во всем сомневался. Полезное, но иногда слишком раздражающее качество. Не изменил он себе и в этот раз:

      – Есть что-то общее. И все-таки хотелось бы взглянуть на оригинал.

      – Оригинал я тебе представлю, когда поймаем убийц, – заступился за друга Старцев. – А сейчас так скажу: у Сани отличный глаз опытного разведчика, и если уж он говорит, что похоже, то нужно верить.

      Егоров спросил:

      – А что с марками автомобилей? Глазов помог определить?

      – Да,