Все места, где я плакала. Холли Борн

чем-то просто сумасшедшим. Я забыла, что совсем не знаю его. Забыла, что люблю Алфи. И что такое случается только в кино.

      – И как ты это понял, если мы только сегодня встретились? – спросила я, надеясь разорвать повисшее между нами напряжение.

      – Я знаю, что ты это тоже чувствуешь… – Он наклонился ближе, всматриваясь в мои глаза.

      Мы двигались ближе и ближе друг к другу в темноте, словно пытаясь разглядеть что-то важное. Наши губы были совсем близко, и тут… ВЖ-Ж-ЖУХ! Под нами пронесся поезд, задирая воздушным потоком мое платье. Раздался громкий гудок, и я подскочила на месте, пока Риз хохотал, удерживая свою шляпу рукой.

      Момент был упущен. Даже шарм Риза не смог бы его вернуть.

      – Пойдем, доведу тебя до дома. – Он приобнял меня одной рукой, и мы пошли через черноту аллей. Моя гитара болталась у него за спиной; он уже вел себя как мой бойфренд, хотя мы были знакомы всего час. Это казалось странным, но… таким правильным? Возможно. Я не была уверена. Знала лишь то, что эта ночь вышла из-под контроля.

      Я спросила, какие предметы он выбрал в колледже.

      – Музыка, музыкальные технологии, бизнес. Все это нужно для того, чтобы руководить группой, – ответил он.

      – Ого… Ты серьезно намерен связать с этим свою жизнь. Меня родители заставили взять еще классы по психологии и английскому на всякий случай.

      – Глупость какая. Тебе не нужно ничего «на всякий случай». Не с твоим талантом. – Он нежно положил руку мне на плечо. – Ты просто должна верить в себя. Эта индустрия слишком жестокая, чтобы там можно было выжить с какими-то сомнениями. Я четко вижу свою цель и упрямо иду к ней. И верю, что у меня получится. Поэтому у кого-то получается музыкальная карьера, а кто-то проваливается.

      – Никогда не слышала, чтобы кто-то говорил, как ты, – сказала я, бросая на него еще один взгляд.

      – Никогда не слышал, чтобы кто-то пел, как ты! – Он резко остановился и повернулся ко мне, словно был готов поцеловать.

      И я позволила бы ему. Пусть хоть миллион поездов с грохотом пронесется мимо, не пошевелюсь, если он действительно меня поцелует. Но он не сделал этого. Он просто взял в руку одну из моих косичек и произнес:

      – Боже, какая же ты красивая.

      Я продолжала стоять, ожидая поцелуя. Сама не знала, почему, ведь в Шеффилде остался Алфи. Подул прохладный ветер, и я поежилась. Все еще ничего. Он повернулся и пошел вперед.

      – Расскажи о своих родителях, – попросил он так, словно между нами только что не было самого заряженного романтического момента в моей жизни, – чем они занимаются?

      И я поспешила за ним, чтобы идти рядом.

      – Ну, вот мы и на месте, – сказала я, когда мы подошли к моей многоэтажке.

      Он снял с себя мою гитару, намеренно передав таким образом, чтобы мы соприкоснулись пальцами.

      – Пойдешь со мной на свидание? – спросил он.

      Как все просто. Смущение было ему неведомо.

      – Не знаю, – запнулась я, – у меня… есть кое-кто… в Шеффилде.

      Я наконец-то вспомнила про Алфи.

      – У тебя есть бойфренд?

      – Нет…