Не грусти, Мари!. Наталья Узловская

еще, Маша, – тепло ответила Витькина мама.

      – Мне понравилось, как вы пели, – сказал Вячеслав Михайлович, я аж покраснела от удовольствия. – Обязательно приду на концерт.

      Мы шли мокрой улицей, лужи поблескивали в свете фонарей, небо было затянуто тяжелыми ноябрьскими облаками. Первый раз в жизни меня провожал до дома парень, и неважно, что мы с Витькой не встречались, а просто учились вместе. Если помечтать немного, то легко можно представить, что Витька вовсе даже не Витька, а мой суженый и ряженый.

      Шли молча, Витьке было трудно говорить, а мне не хотелось. Было радостно и отчего-то горько. Жаль, бабульки у подъезда не увидят меня с молодым человеком, а то уж надоели их сентенции на тему: «Машка-то невеста уже, что ж жениха нету все? Вот у Лариски из первого подъезда такой кавалер видный, на машине ее возит, букеты дарит…». Не то чтобы меня волновало мнение тети Дуси и бабы Мани, но настроение портилось изрядно.

      – Слушай, Маш, эти две я подберу, а третью ты какую будешь петь?

      – А? – очнулась я.

      А, он о песнях. Спорим, что если бы Витек Изку провожал, он бы не об этом думал? Спросить? Да зачем, только полной дурой себя выставлю.

      – «Корабли постоят и ложатся на курс», такую знаешь?

      – Да не, я Высоцкого мало знаю, Маш, как-то не близко мне, слишком уж он шумный.

      – Он не шумный, он искренний.

      – Пусть так. Давай какую-нибудь песню полиричнее.

      – Ну…– замялась я, – посмотри тогда «Балладу о любви» или «Здесь лапы у елей дрожат на ветру…», они медленные. Спасибо, что проводил.

      – Не за что, спасибо, что выручаешь. Я хотел Михана попросить, да ему медведь на все уши наступил. Да еще и потоптался. Пока, Маш!

      – Счастливо. – Я вошла в подъезд и долго смотрела в окно, пока Витька не скрылся из виду.

      Первый раз в жизни меня проводил парень, какое событие, скажите на милость… А ведь мне скоро восемнадцать. Даже на открытках к восемнадцатилетию обязательно нарисована счастливая пара, будь она неладна. И написано что-то вроде: «Вот ты и встретила любовь….ла-ла-ла», «Кружи мальчишкам головы, будь самой красивой …и т.д». Я Бриджит Джонс. Я встречаю Новый год с родителями и бабушкой, и еще Изка заходит. Правда, в этом году она вряд ли зайдет, у нее своя будет компания, где она звезда, и уж точно с ней рядом кто-то будет, кто обнимет, прижмет к себе, нежно прошепчет на ухо. Вот же блин.

      – Ну, когда премьера? – спросила мама.

      – Премьеры не будет, – ответила я и, увидев, какое разочарование отразилось на мамином лице, поспешно добавила, – но зато я во вторник пою на концерте в ДК, Высоцкого, три песни. Придешь?

      – Придем, конечно, – сказала мама, – а что с постановкой? С Инессой поругалась?

      – Да нет, – я махнула рукой, старательно делая вид, что мне все равно, – я танцевать не умею, а Инесса какой-то дурацкий рок-н-ролл туда вклепала. Ну, меня и сняли.

      – Ясно, – мама огорченно покивала головой, – а кто ж вместо тебя?

      – Изольда, кто еще, они как раз с фестиваля вернутся.

      – Вы поругались?

      – Нет, мам. Просто я не хочу с ней разговаривать. Подруга,