Полет летучей мыши. Ю Несбё

ужин имеет отношение к расследованию. У меня к ней кое-какие вопросы.

      – Ну конечно.

      Рыночная площадь казалась обширной проплешиной среди густо посаженных фабричных корпусов и гаражей. Когда Харри и Эндрю подъехали к большому шатру, воздух еще был насыщен выхлопными газами – только что прошли гонки на тракторах. На площади кипела жизнь: повсюду шумели и кричали, улыбались и пили пиво.

      – Чудная смесь праздника и базара, – объявил Эндрю. – Такого в Норвегии не увидишь.

      – Ну… у нас есть праздник «мартнад».

      – «Ма-а-ар…» как?

      – Не важно.

      Возле шатра пестрели большие плакаты. «Команда боксеров Джима Чайверса» – гласила огромная огненная надпись. Ниже помещалась фотография десяти боксеров, очевидно, из этой команды. Тут же вкратце сообщалось о каждом: имя, возраст, место рождения, вес. И в самом низу слова: «Ты готов принять вызов?»

      Внутри шатра, на ринге, в тусклом пучке света разминался первый боксер. Он прыгал в развевающемся блестящем халате и отрабатывал удары. К неописуемому восторгу зрителей, на ринг вылез полный мужчина средних лет в потрепанном смокинге. Похоже, его здесь знали, потому что со всех сторон послышалось одобрительное скандирование: «Терри! Терри!»

      Терри жестом прекратил крики и взял свисавший сверху микрофон. «Леди и джентльмены! – возгласил он. – Кто поднимет брошенную перчатку?» Одобрительный гул. Далее последовала длинная и витиеватая ритуальная речь о «благородном искусстве самозащиты», о почете и славе и о непростых отношениях с властями, которые осуждали бокс как проповедь жестокости. И в конце – тот же вопрос: «Кто поднимет брошенную перчатку?»

      Кое-кто из зрителей поднял руку, и Терри жестом подозвал их. Добровольцы выстроились в очередь у письменного стола, где им, по всей видимости, давали что-то подписывать.

      – Что сейчас происходит? – спросил Харри.

      – Эти ребята приехали из разных уголков страны, чтобы сразиться с кем-нибудь из боксеров Джима Чайверса. Победивший получит большие деньги и – что еще важнее – почет и славу. А сейчас они подписывают заявление, что находятся в добром здравии и понимают, что с этого момента организатор снимает с себя какую бы то ни было ответственность за внезапные изменения в их самочувствии, – объяснил Эндрю.

      – Неужели это законно?

      – Ну как сказать, – протянул Эндрю. – Вроде бы это запретили в 71-м, поэтому пришлось слегка изменить форму. Понимаешь, в Австралии у подобных развлечений давние традиции. Имя Джимми Чайверса сейчас только этикетка. Настоящий Джимми разъезжал с командой боксеров по всей стране после Второй мировой. В чутье ему не откажешь! Позже некоторые из его ребят стали мастерами. Кого только не было в его команде: китайцы, итальянцы, греки! И аборигены. Добровольцы сами могли выбирать, против кого драться. И если ты, к примеру, антисемит, то вполне мог выбрать себе еврея. Хотя было очень вероятно, что это еврей тебя побьет, а не ты его.

      Харри хохотнул:

      – Но ведь это только разжигает расизм?

      Эндрю почесал подбородок:

      – Да как сказать.