Сокровища баронессы фон Шейн. Ольга Баскова

раз, дорогой Сережа, мы не искали тайник. Что, если предположить, что для ценной вещи Илларионов его соорудил?

      – Может, так соорудил, что и не найдешь, – процедил Николай недовольно. – Он ведь в музее долгое время работал. Знал, наверное, где богатеи добро прятали.

      – У богатеев в распоряжении были имения и огромные особняки, – парировал следователь. – А у нашего краеведа – старый домишко да участок в три сотки. Я бы на вашем месте пошуршал в сарае. Что, если наш потерпевший без фантазии? Многие свои ценности там прячут, ну и он не оказался исключением.

      Морозов выдавил из себя улыбку, думая, что очередное свидание с девушкой придется отложить. Кто знает, сколько они там провозятся?

      – Ладно, будут еще какие-нибудь указания?

      – Ну разумеется, – спокойно отозвался Андрей. – Потом кто-нибудь из вас слетает к Федору Ивановичу Макарову, бывшему следователю. Вы его, может, и не помните, а я неоднократно к нему наведывался. Старику около девяноста лет, в добром здравии, и рассудок не помутился. Дело в том, что сейчас таким инструментом – уистити – мало кто пользуется. – Потапов взглянул на оперативников. – Сдается мне, что его изготовил кто-то из старых умельцев. Мы с ним не встречались, но Макаров должен помочь его вычислить. Все понятно? Адрес Макарова возьмете в дежурке.

      – Слушаемся, – лениво ответил Николай и поковырял в правом ухе. Он давно жаловался на шум в ушах и повышенное давление, ругая работу, на которой приходилось не только бегать, но и оформлять пачки документов.

      – Опять шумит, свистит, хрустит, – заканючил он.

      – Остеохондроз, – сразу поставил диагноз Андрей. – Он меня тоже задолбал. В отпуске первым делом отправлюсь к неврологу.

      Морозов посмотрел на печальное лицо друга и произнес:

      – Вот и хорошо, дорогой, ты сбегаешь к Макарову, а я покопаюсь в нашей документации. Свежий воздух лечит все болезни.

      Ротов не стал спорить, только с безнадежностью махнул рукой:

      – Черт с тобой.

      – Ладно, ребята, вы тут разбирайтесь, а я к начальству за командировочными. – Андрей взглянул в старое зеркало, висевшее на стене, наверное, со всемирного потопа, пригладил волосы, придавая себе серьезный вид, и, улыбнувшись коллегам, побрел в кабинет начальства.

      – Как он? – поинтересовался следователь у пожилой секретарши Раисы Михайловны, служившей начальнику верой и правдой уже несколько лет. Та пожала плечами:

      – Как всегда, Андрюшенька. – Она посмотрела на Потапова, подмигнула ему подведенным глазом и добавила: – Во всяком случае, сегодня без крика. Мне кажется, можешь идти смело.

      – А мне отступать некуда, как говорится, позади Москва, – усмехнулся Андрей и постучал для приличия.

      – Войдите, – послышался знакомый хриплый голос, и Потапов, быстро перекрестившись, вошел в «кабинет психологической разгрузки» – так, смеясь, они иногда называли апартаменты начальства. Котельников уставился на него, и Андрею показалось, что полковник ждет команды «фас», чтобы наброситься