Оборотень по наследству. Наталья Солнцева

пора, – кивнул Полухин. – Трубы прокладывали наспех, как попало. Дядя этот момент упустил. Теперь приходится переделывать. Значит, Олег в подвале?

      – А где ему еще быть?

      Хозяин молча допил кофе, встал из-за стола и вышел, забыв похвалить стряпню Мэри, как он обычно делал.

      – Видать, не в духе, – прошептала она, убирая посуду. – И Олег, как назло, пропал куда-то. Ох, и будет ему головомойка…

      Она уже звонила мужу и обнаружила, что его телефон остался в спальне на беззвучном режиме. Вроде Олег ночевал дома, а вроде бы и нет. Мэри за день набегалась, устала до чертиков, свалилась на кровать и крепко уснула. Утром Олега рядом не оказалось. Подушка смята, но это не доказательство. Он мог тихо встать и тайком выскользнуть из дома.

      Мэри боялась, как бы супруг опять не напился. Ему ведь нельзя! После кодирования каждая капля алкоголя – яд. Олег тщательно скрывает свою тягу к спиртному. Если хозяин пронюхает – уволит. Это Ирина Глебовна – добрая душа, все может понять и простить. А Николай Сергеич пьяницу на работе терпеть не станет.

      От тяжелых мыслей у Мэри разболелась голова. Она выпила таблетку и пошла в прачечную стирать, гладить, вешать тюли и шторы. Ей бы с обедом управиться, с уборкой, а тут – одни переживания. Телефон Олег оставил неспроста. Значит, не хочет, чтобы его беспокоили. Что можно предположить?

      – Либо он мне изменяет… либо пьет, – пробормотала Мэри, запуская стиральную машину. – Неизвестно, что хуже.

      Работа в «Старых вязах» ей нравилась, терять это хлебное место было жалко. На что они с мужем будут жить? В поселке зарплаты мизерные, да и вакансий приличных нет. Разве что продавщицей в продмаг возьмут или техничкой в школу.

      Мэри привыкла получать нормальные деньги, откладывать понемногу, покупать себе хорошие вещи. Питались они с мужем за хозяйским столом, коммунальные тоже платили хозяева. Это хорошее подспорье к зарплате.

      Мэри в расстроенных чувствах поливала цветы, вытирала пыль, складывала белье. У нее все валилось из рук. Сбегать бы в подвал, проверить, там ли Олег! Но она опасалась напороться на хозяина, получить от него выговор. Женщина то и дело выглядывала в окно, не идет ли супруг; прислушивалась, не хлопнет ли дверь в подвал. Дверь хлопала, однако Олег так и не появился.

      «Господи, помоги! – мысленно молилась она. – Вразуми его, Господи! Избавь от лукавого!»

      Мэри не была верующей и не посещала церковь. Но когда подступало отчаяние, обращалась, как и многие, за помощью к небесам.

      Пытаясь отвлечься и развеять плохое настроение, она хлопотала по дому. Полухин больше не подходил и не спрашивал, где ее муж. Хозяйка проснулась в десять и попросила Мэри принести ей завтрак в комнату.

      Около полудня Олег, одетый в свитер, спортивные штаны и грязные сапоги ввалился в кухню и потребовал еды.

      – Умираю от голода, – пожаловался он, уплетая за обе щеки яичницу с беконом. – Извини, наследил. Потом переоденусь.

      – Надо было хоть сапоги снять.

      – Извини, – повторил он, не переставая жевать. – Не выспался. Паршиво соображаю.

      Выглядел