Не место для людей. Сергей Лукьяненко

четверо.

      – Есть ещё где-нибудь такие, как ты? – спросил Виктор, помолчав. – Севка-то и впрямь растёт. Приведёт домой девчонку – и что? Даже если волшебницу. Станет ли она матерью Драконам? Как это всё работает?

      – Я не знаю, – сказала Тэль, помедлив. – Я почти ничего не помню до того момента, как изгнали Драконов. Мы же загадочный клан, сам знаешь. И вряд ли кто-то в нашем мире помнит.

      – Значит, надо спрашивать не в нашем мире, – пробормотал Виктор. – Ладно, Тэль. Пойду-ка я к Нотти. Скажу, что был резковат. Но потому, что испугался за неё!

      – Вот и правильно, – одобрила Тэль. – Сходи. А я сделаю тебе нормальный завтрак. Аппетит-то драконий, небось?

      – Я летел от самых Серых Пределов, – кивнул Виктор. И, чуть смутившись, добавил: – Над озёрами я сожрал стаю гусей. Ну, не целую стаю, трёх или четырёх.

      – Живыми? – ужаснулась Тэль.

      – Нет, огнём дохнул, они запеклись. И похватал, когда падали.

      Тэль пожала плечами и философски заметила:

      – Что поделать, такая у них судьба. Хотя лучше было бы ощипать и выпотрошить… Иди, поговори с дочкой. И зубы почисть!

      Виктор улыбнулся и вышел. Тэль, качая головой и улыбаясь чему-то своему, открыла буфет. Задумчиво посмотрела на горшок с овсяным толокном.

      – Тэль! – раздался крик.

      И через мгновение Виктор ссыпался вниз по лестнице, растерянный и испуганный.

      – Нотти в комнате нет! – крикнул он. – Её нет, и там… там…

      Тэль, не спрашивая ничего, бросилась наверх.

* * *

      Нотти оторвала голову от подушки и присела на кровати. Она даже не испугалась – возмутилась. Никто не должен входить без спроса, она это знала с самого детства! Даже мама стучала, прежде чем войти, даже папа. Разве что несносный Всеволод мог ворваться к сестре без приглашения.

      Но в комнате не было ни папы, ни мамы, ни брата. У окна, спиной к ней стоял невысокий пузатый дядька…

      – Обжора! – возмущённо сказала Нотти. – Ты… да как ты… как ты мог войти!

      – В Замок бы не вошёл, ни-ни… – вздохнул Обжора, оборачиваясь. – Если хозяева уже там, то мне вход заповедан, ворота заперты, пути запечатаны, строго-настрого! А сюда… тяжело, конечно. Но могу!

      Сейчас Обжора выглядел поприличнее, чем на морском берегу. Он всё так же носил рабочий комбинезон, вот только почище и поновее. И волосы были причёсаны, и усы подстрижены, и даже ботинки на ногах начищены. То ли коренастый работяга, то ли высокорослый гном.

      Вот только он ни тем, ни другим не был.

      – Ты, порождение Хаоса… – воскликнула Нотти с презрением. – Я позову отца, и ты поплатишься!

      – Ну зови, зови, если хошь всю жизнь пробыть папиной Единорожкой… – фыркнул Обжора. – Мне что с того? Как вошёл, так и уйду. Тебе же хуже.

      – Почему это? – спросила Нотти с подозрением.

      – Почему? – удивился Обжора. – Не ты ли сейчас плакала, печалилась? Ах, почему ж я тут родилась!

      Он на удивление удачно передразнил голос Нотти, и та нахмурилась.

      – Объясняю! – быстро сказал Обжора. – Вопрос твой смысла, конечно, не имеет. Родилась