Женские убеждения. Мег Вулицер

но в итоге под давлением согласилось провести открытое разбирательство. Состоялось оно в лаборатории биофака при слабом сумеречном освещении в пятницу, когда мысли уже заняты приближающимися выходными. Когда очередь дошла до Грир, она встала у блестящего черного стола, заставленного бунзеновскими горелками, и почти шепотом повторила, что Даррен Тинзлер говорил и делал в тот вечер на вечеринке. Ей казалось, что это выступление вызвало у нее лихорадку, жуткую, с воспалением. Может даже, пурпурную лихорадку[8].

      Даррен снял свою вечную бейсболку; прилизанные светлые волосы напоминали пучок травы, намертво придавленный детским надувным бассейном. В итоге он зачитал подготовленный ответ: «Хочу лишь сказать, что я, Даррен Скотт Тинзлер, год поступления – 2007, студент магистратуры, будущий специалист по коммуникациям, из Киссимми, штат Флорида, видимо, неверно реагирую на сигналы от противоположного пола. Мне сейчас очень стыдно, и я хочу извиниться за то, что я постоянно нарушаю социальные условности».

      Решение было вынесено через час. Председатель дисциплинарного комитета, молодая заместительница декана, объявила, что Даррену разрешат остаться в колледже, если он согласится пройти курс занятий с местным психологом Мелани Стапп; на сайте у нее сказано, что она специализируется на контроле над импульсивным поведением. Иллюстрировала сайт фотография мужчины, который жадно затягивался сигаретой, и несчастного вида женщины, жующей булочку.

      На кампусе это вызвало сильное, но не повсеместное возмущение.

      – Мизогиния в действии, – заявила та самая старшекурсница, когда однажды поздним вечером они сидели в общем зале в Вули.

      – Диву даешься, до чего этой председательнице комитета наплевать на пострадавших, – высказалась какая-то второкурсница.

      – Она, наверное, из тех женщин, которые ненавидят женщин, – вставила Зи. – Сука, короче.

      И она принялась напевать собственный вариант песенки из мюзикла, который когда-то нравился ее родителям: «Тетки… что не любят теток… главные суки… на всей земле».

      Грир сказала:

      – Ужас какой! «Сука» – плохое слово.

      Зи ответила:

      – Сука.

      Все рассмеялись.

      – Да ладно тебе, – продолжала Зи. – Че хочу, то и говорю.

      – «Че хочу» – это еще хуже, – сказала Грир, – это попросту вульгарно.

      Грир и Зи вели с другими длинные разговоры про Даррена в столовой и засиживались, пока их не выгоняла обслуга. Справляться с эмоциями было трудно, и несмотря на все эти беседы и очень продуманную редакционную статью одной старшекурсницы в «Райландском вестнике», две из пострадавших девочек заявили: они хотят, чтобы дело закрыли.

      Но Грир все думала про Даррена. В памяти остался даже не сам эпизод – он почти стерся, сохранился лишь легкий след – ее мучило другое: это нечестно, что его здесь терпят. «Нечестно»: слово выглядело так, будто обиженный ребенок жалуется мамочке.

      – Простите,

8

Пурпурная лихорадка – острое инфекционное заболевание, вызванное стрептококковой инфекцией, сопровождающееся сильной интоксикацией и осложнениями.