Женские убеждения. Мег Вулицер

кажется, что больше всего в этой жизни добиваются интроверты, научившиеся вести себя как экстраверты.

      А потом, будто бы вспомнив что-то, Фейт опустила руку в большую мягкую сумку, висевшую у нее на плече, вытащила кирпичик-кошелек, а из него извлекла визитную карточку. На плотной кремовой бумаге было написано выпуклыми буквами:

      Фейт Фрэнк

      Дальше значилась должность: «Редактор», адрес и телефон «Блумера». Грир взяла карточку так, будто это был выигрышный лотерейный билет. Что по нему можно получить? Пожалуй, ничего. Но сам тот факт, что ей дали эту карточку, уже награда – и своего рода потрясение. Фейт ею заинтересовалась. Даже сказала, что ею восхищается. А теперь Фейт дала ей разрешение. Вот только разрешение на что? Так сразу не скажешь.

      Двенадцать лет спустя, когда Грир Кадецки и сама стала знаменитой, в первой главе написанной ею книги появилось описание этой давней сцены в дамском туалете. Она беззлобно подшучивала над самою собой, молодой и неопытной, за то, что ее так пронял этот эпизод с Фейт Фрэнк, и за то, что она так взволновалась из-за визитки.

      Сама по себе визитка стала своего рода абстрактным призом, напоминанием о том, что не надо краснеть и бормотать себе под нос. Фейт, которая совсем недавно стояла и держала Грир за руки, дала ей немного – разрешение, доброту, совет и дорогую на вид визитную карточку. Она не произнесла: «Будем общаться, Грир», но Грир еще никто, кроме Кори, не давал так много.

      Грир подумала: наверное, Фейт сейчас даст карточку и Зи, это совершенно логично, потому что это ведь Зи интересуется политикой, стоит в пикетах, раздает листовки, давно восхищается Фейт – тогда они окажутся в равных условиях. Пойдут вместе в общагу, съедят пиццу из «Грациано», поболтают о нынешнем вечере, восхитятся своими одинаковыми визитками.

      Но Фейт не дала Зи визитку, она закрыла кошелек и убрала в сумку. Грир вдруг страшно захотелось заглянуть внутрь. Какой-то детский инстинкт бередил любопытство: что же там внутри? Громы и молнии? Сусальное золото? Корица? Слезы тысяч женщин, собранные в бутылочку из синего стекла?

      Фейт сказала:

      – Ну, замдекана меня ждет. А вам известна древняя поговорка: «Не заставляйте замдекана ждать».

      – Лао-Цзы, – произнесла Зи.

      Фейт Фрэнк, похоже, не расслышала. Она распахнула дверь и указала на букву, выписанную по трафарету.

      – Спокойной ночи, дамы, – попрощалась она.

      Глава вторая

      Фамильное авто Эйзенстатов представляло собой послушный и громоздкий «Вольво», изнутри слегка пахнувший машинным маслом. Чтобы было еще понятнее, что это машина чьих-то родителей, на заднем сиденье лежал давно открытый на одной странице нечитанный экземпляр «Американской науки» и пухлый складной розовый зонтик, так и не вынутый из чехла. Скорее всего, предки Зи – оба работали судьями в девятнадцатом окружном суде Вестчестера, штат Нью-Йорк – сурово велели дочери, чтобы она не давала машину никому из друзей.

      – В страховку больше никто не вписан, – предупредили они. – Водить можешь только ты.

      Зи,