Холодное пламя. la luna

сейчас выйду, а ты помоги доку и Марселе, Джулия. Я буду у себя в кабинете.

      Затем, не посмотрев на меня, он вышел. Я подождала несколько секунд и обратилась к доку.

      – Пожалуйста, помогите мне. – Я привстала и оперлась на спинку кровати. – Я действительно беременна и хочу знать, всё ли в порядке с моим малышом.

      – Не беспокойтесь, – произнёс монотонно док. – Сейчас всё узнаём. Для начала мне необходимо осмотреть вас.

      – Джули, – седоволосый док обратился к ней как к старой знакомой, – мне нужна будет твоя помощь.

      – Прошу, не навредите мне и моему ребёнку, – взмолилась я.

      Женщина по имени Джулия подошла ко мне и, присев рядом, погладила меня по голове.

      – Дорогая, тебя никто не обидит, поверь мне. Я буду рядом и никому не позволю этого.

      Она улыбнулась, и у меня в груди поселилось тёплое чувство, похожее на надежду.

      – Давай я помогу тебе снять это платье и принять душ, затем мы переоденем тебя поудобней, пока док будет раскладывать всё.

      Она повернулась и подмигнула ему. Казалось, он слегка улыбнулся, но затем откашлялся, снова хмурясь.

      – Хорошо, – кивнула я ей, и она помогла мне пойти в ванную.

      – Ох, детка, что с тобой произошло, – сказала она тихо, когда помогала мне снимать платье.

      Моё свадебное платье… комок, застрял в горле.Я задыхалась при наличии кислорода.

      Диктор в моей голове снова сообщал об убийстве.

      Джулия подошла ко мне и погладила по голове, затем помогла зайти в душ. Мне было всё равно, как я выгляжу перед ней, она казалась хорошей женщиной. Когда Джулия включила душ, я встала под струю тёплой воды, с моих рук смывалась кровь. Кровь моего любимого. Я тихо заплакала.

      – Ну же, Марсела, детка, перестань. – Джулия сидела на стуле в конце ванной комнаты, отвернувшись. – Я не знаю, что с тобой произошло, но раз ты беременна, ты должна беречь себя, детка.

      Я всхлипывала под душем. Моё сердце разрывало на части от ядовитой всепоглощающей боли.

      – Я не смогу, его больше нет. Они даже не дали мне проститься с ним, похоронить его.

      – Кого нет? – в голосе Джулии было беспокойство.

      – Виталия, отца моего ребёнка. Мой брат и все они, – я ещё громче всхлипнула, – они убили его.

      Не знаю, зачем я ей это всё рассказывала, ведь она работник Пьетро, но я больше не могла молчать.

      – Ох, детка, я ничем не могу тебе помочь, но скажу лишь то, что мне очень жаль тебя. Должно быть, ты в отчаянии. – Она вздохнула. – Марсела, но тебе не стоит бояться за себя. Пьетро… я знаю его уже много лет, он вырос у меня на руках. Он не обидит тебя.

      Я задалась вопросом: говорила ли она правду? Ведь в его глазах я видела лишь холод и ни тени эмоций, только лёд, нет, даже глыбы льда.

      – А моего ребёнка?

      Я вышла из душевой, и она подала мне полотенце, закутывая как маленького ребёнка.

      – Твоего малыша он тоже не обидит.

      Она говорила уверенно и спокойно, но голос был немного таинственным, Джулия что-то знала… и это меня настораживало.

      Когда мы вышли в комнату, док уже был