Стрелок. Путь в Туркестан. Иван Оченков

везде хватает, а потому я трижды подумаю, прежде чем пустить человека в свой дом. И не спорь, пожалуйста, это ведь теперь наш дом?

      – Доброго вам вечера! – раздался чей-то певучий голос на дворе. – А где хозяева?

      – Здесь мы, – отозвался Дмитрий, выходя наружу.

      – Здравствуйте, барин, – немного карикатурно поклонилась крепко сбитая селянка в цветастом платке, после чего прыснула от смеха. – Али не признали?

      – Машка! – ахнул Будищев.

      – Ага. Я вам поснедать принесла, а то, поди, отощали с дороги.

      – Что бы мы без тебя делали!

      – А пропали бы! – задорно засмеялась та.

      – Ну, тогда проходи. Знакомься, это Геся – жена моя. Те, что во дворе, Сёмка с Стешей, пытаются воды нагреть. Только боюсь, скоро мы их не дождемся.

      Увидев нежданную гостью, Гедвига Генриховна подобралась и быстрым движением скинула с себя изрядно испачканный передник. После чего приветливо улыбнулась и кивнула.

      – А эту славную девушку, душа моя, зовут Машенькой. Кстати, она племянница здешнего старосты.

      – Скажете тоже, девушка, – смутилась крестьянка. – Я уж какой год замужем.

      – Поужинаешь с нами?

      – Не, я сытая.

      – Тогда хоть чаю попей.

      – Ну, только чтобы не обидеть…

      Тем временем Геся настороженно посматривала на новую знакомую, затем, оценив сарафан и рубаху из домотканого полотна, босые ноги и простодушное выражение лица, немного успокоилась, но тут же вспыхнула, вспомнив, что и сама для уборки переоделась в самую простую юбку и кофточку и выглядит ничуть не лучше! Однако привести себя в порядок пока возможности не было, так что пришлось делать вид, что всё и так хорошо, благожелательно при этом улыбаясь.

      – А вы, я смотрю, за уборку принялись, – продолжала тараторить Машка. – Ну, с тобой, Митька, то есть, Митрий Николаевич, всё понятно, а вот барыня ваша, это даже удивительно!

      – Не люблю грязь, – пояснила Геся, которой польстило, что её назвали барыней.

      – Да кто же её любит, окаянную! Ой, давайте я вам помогу…

      Несмотря на все усилия порядком уставших Сёмки и Стеши, большой медный чайник вскоре закипел, и женщины принялись накрывать на стол. Угощение выдалось на славу. Закупленные в Рыбинске копчености, сыр и ситный хлеб перемежались с принесенными Машей картошкой, яйцами, зеленью и полной крынкой парного молока. Будищев тем временем лично заварил самого лучшего кяхтинского чая, отчего по всей округе пошел умопомрачительный аромат.

      – Вот увидишь, Машка, – пообещал он, – ты ничего подобного не то что не пила, но даже не нюхала!

      – Скажете тоже, – засмеялась молодуха, – где же мне было нюхать его? Я и в городе-то всего раза три бывала.

      – Хватит прибедняться, лучше садись за стол.

      – Ой, неудобно, – сконфузилась та. – Я уж как-нибудь в сторонке…

      – Садитесь сюда, – мягко возразила Стеша и поставила на стол полный стакан чая в серебряном подстаканнике и подвинула миску с колотым сахаром и калач, щедро присыпанный маком.

      Против