Отрок московский. Владислав Русанов

разве что только не зарычал:

      – Не моя это тайна…

      – Так что же ты от меня требуешь? Откровенность за откровенность.

      Воевода задумался. На лице его отражалась кипучая внутренняя борьба.

      – Отъедем? – сказал он, наконец решившись.

      – Да запросто! – улыбнулся Семен.

      Они повернули коней – темно-рыжего и каурого – и сошли на обочину. Жеребцы, настороженно поглядывая друг на друга, зашагали по целине. Когда обе дружины остались далеко позади, Илья вздохнул.

      – Татарчонок и русский мальчишка… Еще те выжиги. О себе говорят, будто исполняют поручение московских князей. Они?

      – Они, – кивнул Семен Акинфович. – А что натворили-то?

      – Это ты меня спрашиваешь? А кто их разыскивал, князю челом бил?

      – Я их разыскивал, потому что меня литвин попросил. Вот этот самый, – он через плечо ткнул пальцем в Вилкаса. – Ты верно догадался, Приснославич. Они ехали с обозом купеческим от Москвы на Смоленск. Так ведь? За три дня пути до Смоленска на обоз напали. Не грабители. Похоже, селяне взбесились и сдуру начали убивать всех без разбору. Похоже на правду?

      – Похоже.

      – Литвина по голове дубиной ударили, он упал, до ночи провалялся. А твои люди, видать, проглядели, что он живой. Верно? Проглядели?

      – Не до того нам было. Видел бы ты, Акинфович, какая там бойня была… Я с малолетства сражаюсь, а такого не встречал.

      – Верю. А за что ж их в поруб усадили? Разве жизнь свою защищать – против Правды Русской?

      – Там, Акинфович, много непонятного… За пяток дней до того, как на купцов напали, кто-то село сжег. Оно немного в стороне от тракта было. – Илья сглотнул слюну, ставшую тягучей и густой. – Смердов всех вырезали, от мала до велика. Тела в колодец побросали.

      – Так ты на них грешишь, что ли? – удивился тверич. – Но ведь парни с купцами ехали. Разве смогли бы тайно целую весь перебить?

      – То-то и оно, что ни купцов, ни охранников в живых никого не осталось. С обозом они ехали или с нападавшими вместе были?

      – А следопытов с тобой не было, что ли?

      – Да там все так истоптали – черт ногу сломит! – Смолянин сжал кулак. – К слову, что литвин твой говорит?

      – Говорит, что от самой Москвы с обозом ехали. Село сожженное сами обнаружили и осторожность удвоили – ночью костры палили, сторожили… Только не помогло.

      – Да видел я, что не помогло. А говорил тебе литвин, что с ними еще рыцарь-франк был?

      – Рыцарь? Франк? Нет, не говорил. А из каких рыцарей?

      – Из тех самых… – многозначительно произнес Илья.

      – Что-то ты загадками сыплешь сегодня, Приснославич.

      – Крыжак. Сиречь крестоносец… – начал воевода.

      Семен насторожился, даже дыхание слегка задержал.

      – Ордена Храма, – безжалостно закончил его собеседник.

      – Да ну? – вырвалось у тверича, но он быстро взял себя в руки. – Мне-то что за дело?

      – Ну да! Тебе никакого дела нет. Какие у тебя могут быть дела с храмовниками?

      – Нет,