Сердца мира. Анна Александровна Цой

чтобы вылечить? Почему тогда до сих пор не выселили? – я взглянула уже на молчаливого Вольтера.

      Здесь явно было что-то не так. Местом ниже спины чувствовала это. В копилку жутких странностей вспомнился тот сон про поле с цветами и меня саму, которая дала мне разрешение жить в ее теле.

      – Подселенкой была четырехлетняя девочка. И сделала это Актиния Кери, когда тебе было несколько месяцев, – в отличие от отца Феликс решил не тянуть кота за хвост.

      И я была ему за это благодарна. Однако мысли ясней от этого не стали. Наоборот, я спустилась в дебри собственного разума. Перед глазами промелькнули сны. Особенно те, где я стояла и смотрела на маленькую черноволосую девочку или же была ею на том самом поле с яркими цветами. Яркой вспышкой мелькнуло то, что в этом сне они с мамой от кого-то убегали.

      – Тогда… – голос охрип, я прочистила горло и подняла взгляд на отца, – я думала бабушка ошиблась, назвав меня Алессой. Но… она сказала что-то про то, что ошиблась и переселит ее в другое тело. Значит вы хотите… вытащить ее?

      Мужчины, глядевшие на меня в упор, тут же развернули головы в разные стороны. Ничего другого я от них не ожидала.

      – Это можешь сделать только ты, и приятного в этом мало, – неожиданно спокойно пояснил Феликс, наблюдая за моей реакцией.

      Я же понимала насколько все плачевно. Я определенно запуталась в том, что происходит вокруг. Что-то слишком много интриг с Вашей стороны, не так ли Леди Актиния?

      – Я… должна поговорить с бабушкой, – я перевела взгляд на Вильгельма.

      Тот сдержанно кивнул, постучал пальцами по столику меж кресел и произнес:

      – В любом случае этот выбор за тобой. Тем более сейчас назревает кое-что посерьёзнее, чем малолетняя подселенка.

      Я кивнула больше самой себе и с ногами забралась в своё кресло. Если не это был серьезный разговор, тогда что? Не думаю, что существует что-либо неприятнее вот этого всего.

      – Магистр прислал это полчаса назад, – на мои колени опустились три свитка из светло-коричневой плохо выбеленной бумаги.

      Восковая печать на всех была сломана, естественно отец уже все изучил. И не важно, что на всех трех значилось мое имя. Говорить ему что-то по этому поводу я не стала, тем более писем мне никто не писал и писать не собирается. По крайней мере таких, чтение отцом которых мне бы не понравилось.

      Во всех трех бумагах был одинаковый текст, лишь только изменены имена "женихов".

      – Отец может женить собственного сына без его согласия? – я взглянула на отца.

      Тот немного завис от моей реакции на письма.

      – Нет, – ответил мне Феликс, – эти предложения говорят о том, что все трое согласны на брак с тобой.

      Я же нахмурилась. Отлично, блин. Одна я на этой планете не желаю выходить замуж за кого попало?! Я же двоих из них даже не видела!

      А, нет. Мао тоже не горит желанием выходить за Майкла. Кстати…

      – Майкл же вроде за Марконтьяр собрался? – спросила я, – точнее наоборот.

      Хотя по факту так