Близнецы с Алатырь-острова. Дети Мертвой Матери. Сергей Юрьевич Соловьев

мирами. Торопись отрок, все в твоих руках.

      Я тебе пригожусь

      Вышел Улль совсем повесив голову. Спустились они к ватажникам, и пошли в поселок.

      – Зайди к нам, Улль, Роса накормит, потом и пойдем цветок искать.

      Пришли в гостеприимный дом, жена Арпада хлопотала накрывала на стол, горячая похлебка, и тушеное мясо все было дано готово. Роса разлила варево по мискам, прибежали и дети. Ребятишки чинно расселись, почти не шалили, только Заря как младшая принялась задирать Лику, но не дождалась материнской поддержки, надула губы и принялась есть горячее. Волк сидел рядом с Уллем, ел чинно, повторял за отцом.

      – А где сестра твоя, Елена Прекрасная?

      – Что ты так решил? – кривовато усмехнулся близнец.

      – Красивее нет, – вздохнул мальчик, – подрасту, и сватов к тебе пришлю. Я буду знатным корабельщиком, как мой отец, так что приплыву к ней на Алатырь – Остров с отважной дружиной, и даже Мара и Пряхи передо мной не устоят.

      – Спит она, твоя невеста, – ответил Улль.

      – Пойду сбегаю, разбужу, – положил ложку Волчок.

      – В гробу она спит, ледяным сном, у Семерых. Не успею найти Цветок, так и останется спать.

      – Ничего, Улль, доедай, да я с тобой пойду, – и у Волчка глаза блеснули кованым золотом.

      – Ты куда, сын? – вмешался Арпад.

      – Долг платежом красен, – звонким голосом ответил мальчик, – я же ей говорил, что я ей пригожусь, я обещал, – и засмеялся.

      – Пусть идет Волк, отпусти его Арпад, – вмешалась Роса.

      И пошла мать снаряжать сына в путь-дорогу, а Арпад собирал Улля. Нашли им каждому по кожаному крепкому мешку, положили туда копченого мяса, хлеба, фляги с водой. Кинжал у Улля был, а Волку отец дал нож в деревянных ножнах и то повесил его на пояс.

      – Вроде бы все взяли, ничего не забыли, – сказала Роса, – посидим на дорожку, – присели все, подумал каждый о своем. Улль повесил голову. и его кудри свесились едва ли не до пола, он в волнении почесывал подбородок и хмурил брови, что-то бормотал про себя.

      Вышли из дома, и мать дала Волку и Уллю по крепкому посоху, поцеловала сына на дорогу, и пошли двое странников, а Роса махала им вслед платком, пока они не пропали из вида, сглаживая их путь неизвестный.

      – Видел я Цветок, – обратился к великану Волк, – как раз на горе растет, где я ногу сломал. Надо только тропу найти. Красивый все-таки у нас остров, Алатырь куда строже, и деревьев нет.

      – Тут красивее, да как-то несчастливее для нас, – поежился Улль.

      Так и шли, комары уже стали появлятся, и так было немало, а тут и мошка стала нападать.

      – Где то здесь, – Волк стал свои детским посохом раздвигать траву, пытаясь увидеть след, – Я здесь два года не был, с тех пор как ногу повредил. Совсем маленький был, а всю помню.

      – Попробую, сейчас… – пробормотал Улль, нагибаясь к земле.

      Он напугал мальчика, Волк видел, как его спутник