Шолох. Теневые блики. Антонина Крейн

на волю, а труп остался сам по себе.

      Меня передернуло от отвращения.

      Многие в Шолохе держат в декоративных прудах ливьятанов.

      Считается, что эти падальщики очищают и «лечат» воду. Но, насколько я ненавижу насекомых, настолько же мне не нравятся и толстые подводные змеи с острыми плавниками вдоль хребта.

      А уж мысль о том, как они обгладывали трупы…

      – Его выловили здесь. – Эрвин Боу подвел меня еще ближе к зеленой от водорослей воде. Информатор шепнул короткое заклинание, и стайка серебристых искорок очертила место, где нашли тело.

      – Спасибо, Эрвин. На этом все на сегодня.

      Священник кивнул нам, покинул пузырь Бубри и ушел в сторону храма.

      Полынь предложил мне сесть на скамейку неподалеку, чтобы продолжить разговор.

      – Спрашивай, а я буду отвечать, – просто сказал он.

      Я прислушалась ко всей той какофонии мыслей, что сотрясала мой разум, и, вдохнув речной гнильцы, начала с самого важного, пусть и немного устаревшего вопроса:

      – Ты подал заявку на должность Ловчей якобы от моего лица. Как получилось, что ее одобрили?

      Стрекозы с треском вспарывали неподвижный воздух. Из зарослей шиповника выкатился павлин, клекочущий в поисках самки.

      Полынь закинул ногу на ногу и неспешно начал завязывать волосы в узел.

      Я закатила глаза, борясь с желанием немедленно отобрать резинку и дать ему ею по носу. Намеренная неторопливость Полыни изматывала.

      Наконец, куратор пожал плечами:

      – Когда комиссия Иноземного ведомства набирает новичков, поступившие заявки распределяют среди действующих Ловчих. Каждому достается штук по десять. В течение недели мы вас «пасем». Проверяем на профпригодность. И в итоге рекомендуем взять кого-то одного, с кем сами готовы возиться на роли кураторов. Я добавил к полученной мною стопке «твою» заявку, а потом сообщил, что ты – отличная кандидатура.

      Меня поразило то, что Полынь столь легко признался в мошеннических действиях.

      Это напомнило мне Кадию – она так уверена в том, что является «хорошим человеком», что зачастую совершает дикие, неправомерные глупости. Верит, что в ее эксклюзивном исполнении они не являются «чем-то плохим».

      – Ладно. – Я приступила к следующему вопросу: – Ты сказал, что нанял меня из-за принца Лиссая. Что это значит?

      – Ты внимательно слушала рассказ Эрвина Боу?

      – Да.

      – Так вот, он сказал о шести скелетах и одном трупе. Этот труп покрывали рисунки черной краской. Криминалисты обнаружили следы такой же краски на цепи одного из скелетов. Вдобавок – Эрвин об этом не знает – потом мы нашли еще один труп… Уже не в озере, но тоже на территории дворца. Сожженный. При помощи химического анализа мы установили личность и отыскали след от той же самой краски – очень, я скажу тебе, редкой. Никаких других улик по делу у нас нет. Ни одной. Запросив информацию по краске, я выяснил, что во всем Шолохе только один человек пользуется таковой.