ОТРОКИ ДО ПОТОПА. Олег Раин

сироп. А точнее – в клейстер, на который склеить можно было кого угодно – от тех же девок до будущего Сэмовского электората.

      Пахнуло шипучим дымком, и где-то под партой Катьки с Люськой бабахнула петарда. Это, верно, Рафик постарался, большой любитель конопли и пороха. Девчонки взвизгнули и принялись ругаться:

      – Совсем сдурел!

      – Вольтанутый!

      – Молчать, метелки! Для вас же старался.

      – Если у меня колготки сгорели, я тебе глаза выцарапаю.

      – Чтобы не смотрел! – гоготнул Шама. – На то, что под ними. Хотя че там смотреть-то!

      – Придурок!

      – Лучше колготки проверь, ботаничка!

      – И нам покажи.

      – Шама! Голову убери, я ему плюну…

      Это вопил Маратик – маленький, прыщавый, но юркий, как новорожденный опарыш. С Маратиком мало кто считался, и Шама отреагировал вполне адекватно..

      – Только плюнь, башку отвинчу и в окно выброшу.

      – Дурак, я же не в тебя.

      – Ты кого, дятел, дураком назвал?

      Шама, огромный и длиннорукий, развернулся на своем месте, локтем смел соседские учебники, рывком дотянулся до Маратика.

      – Кого бьешь, фуфел! Я же за тебя…

      Что-то отечески бормоча, Шама отвесил Маратику саечку. Челюсть парнишки звучно лязгнула.

      – Ребята! Зачем же так! – Федюня растерянно взирал на бурлящий класс. – Я понимаю: трудно так сразу втягиваться после лета…

      – А-а-а! – спасаясь от Шамы, Маратик выскочил из-за парты, обежав учителя, спрятался за ним. – Федтимофеич, скажите этому барану, чтобы он не дрался.

      – Че ты ляпнул? А ну сюда, стручок! По-рыхлому, я сказал!

      – Козинцев, Шаманов! Да что же это такое…

      Сидя вполоборота, Серега смотрел на красавицу Анжелку и лениво слушал, как бурлит и пенится под сводами класса океан великого и могучего языка – вроде бы русского и вроде бы не совсем. На стенах висели портреты путешественников, ученых, писателей – короче, всех вперемешку. Великие смотрели на галдящих ребят и молча радовались тому, что жить в эту пору прекрасную им уже, верняк, не придется.

      Привстав со стула, Верка лупила сидящего впереди Васяну стопкой учебников. На нее пялились, потому что при каждом замахе оголялся пуп с золотым колечком. Этим проколотым пупком Верка еще в прошлом году изумила сверстников, а теперь к колечку еще и пару булавок добавила. Короче, полная красота! Пользуясь моментом, Рафик что-то сыпал красавице под задницу – то ли кнопки, то ли какой-то краситель. Светка Полетаева аккуратно накручивала на палец свои разноцветные пряди и широко зевала. Сидящая рядом с ней Танька покачивала плечиком с японским тату, косилась в сторону буянов и интеллигентно хихикала. Только Анжелка, по мнению Сереги, оставалась на высоте. Она невозмутимо подрисовывала губы и глядела в «свет мой зеркальце», точно в телевизор, демонстрирующий очередной сериал.

      Серега повернул голову. Пейзаж слева мало чем