Галактический протекторат. Вадим Попов

головой.

      – Продолжай… – сказал Яр.

      – Как мне потом объясняли полное замещение личности невозможно… или труднодостижимо… А может мне просто повезло. Словом, мне внушили, что я массовый убийца. Подделали личные данные, чтобы меня никто не смог найти, и запихали в тюрьму строгого режима на одном куске дерьма, крутящемся вокруг остывающего солнца где-то на фронтире. В подростковый сектор.

      – Ничего себе… – едва слышно пробормотал Аккер.

      – Дальше… Для таких как я – особо опасных – был особый оранжевый барак. Ночью спишь в одиночке, койка под силовым полем – не пошевелиться. Днем либо работаешь, либо дерешься. Насмерть… Я потом почитал психологов, оказывается в тюрьмах для подростков это самое обычное дело… Несмотря на все усилия охраны время от времени кого-нибудь убивали. Так вот… Где-то первые полгода я был уверен что я действительно зарезал родителей и еще с десяток людей. Потом начали приходить воспоминания о моей прошлой… моей нормальной жизни. Думал с ума схожу… А потом ко мне вернулась память… я понял кто я на самом деле и вот тогда я действительно чуть не свихнулся… Пытался поговорить с начальником тюрьмы. Отправил прошение по инстанциям. Иногда я думаю, что все обращения приговоренных к пожизненному заключению сразу отправляются в какой-нибудь специальный утилизатор… чтобы не увеличивать нагрузку на почтовые службы Галактической Империи. Потом во взрослом секторе начался бунт. Наши подхватили. Всю охрану – под корень… Потом на планету выкинули спецназ и он засунул всем по самое сопло, не разбираясь… Оставшимися в живых занималась комиссия по расследованию. Мне попался хороший следователь, неленивая тётка оказалась… проверила все мои рассказы о том, что меня и зовут иначе и что я тут по ошибке, и меня вытащили. Каждый год ей букет на день рождения посылаю. Ну и… Придурки эти… похитители… не одного меня, нескольких подростков таким образом отловили и кого в тюрьму, кого в психушку по ложному диагнозу запихали. До освобождения дожили не все… да и родители не всех дождались. «Народным мстителям» на закрытом процессе всем дали пожизненное. А мне достался этот дурацкий статус «жертвы терроризма», поскольку «преступление было совершено по идеологическим мотивам»… и бесплатный абонемент на услуги психолога. Вот и вся история.

      – И сколько же ты там пробыл? – спросил хриплым голосом Аккер.

      – Пять лет, четыре месяца и три дня.

      Аккер переглянулся с Яром. Тот поднялся со стула и достал из холодильной секции буфета бутылку. Нинель уже расставляла по столу приземистые стеклянные стаканы.

      Аккер разлил пахнущий травами ярранский виски.

      – Только давайте без тостов, – попросил Данька. – Ненавижу тосты.

      Они молча чокнулись и выпили.

      – Ну как, теперь вы поняли «что я за человек»? – спросил Яра Данька, прожевав пирог.

      – Да. – Сказал Яр, задумчиво рассматривая столешницу. – Пожалуй…

      – И что же вы решили?

      Яр поднял глаза на Даньку и принялся его рассматривать.