Лимб. Юлия Лим

не выходили у нее из головы.

      «И что теперь? Вместо бейсболистки я стала бандиткой?» – Тихая невольно гордилась, что заставила богатенького парня дрожать от страха.

      «Подрастешь, и уедем вместе в Америку, – говорил Эмиль, всячески красуясь перед сестрой с битой, – станем профессиональными бейсболистами!»

      Она не верила в его обещания, зная, что в США в бейсбол учатся играть с детства, но энтузиазм брата заражал. При жизни его обожали: каждая школьница мечтала быть его девушкой, а после смерти из него сделали культ. Когда Тихой надоели бесконечные сообщения, она запретила незнакомцам писать ей во «ВКонтакте».

      Эмиль был старше нее всего на год, а уже лежал в могиле. Родители отказывались навещать его, поэтому Тихая в одиночку ездила на кладбище. Она купила в ближайшем «Макдоналдсе» кофе, зашла в автобус и поехала в гости к брату. Кофе разогнал сонливость и согрел. Тихая не носила шапок. Она редко болела из-за сильного иммунитета.

      Добравшись до кладбища, Алина вышла из автобуса. Она подошла к пожилой женщине в меховой ушанке, чтобы купить у нее цветы. Та тепло улыбнулась и продала лучшие гвоздики. Бита ее не удивляла: Тихая приходила на кладбище раз в неделю уже больше полугода.

      Тихая шла по дорожкам, не присматриваясь к указателям и интуитивно сворачивая к нужной развилке. Прибравшись и избавившись от сорняков, она положила красные гвоздики на могилу Эмиля. С фотографии на нее смотрел улыбчивый семнадцатилетний мальчишка с красивым лицом, светлыми глазами и волосами, зачесанными назад.

      Подбородок Тихой задрожал. Она подняла глаза к небу, сдерживая слезы.

      – Надеюсь, тебе там хорошо, засранец!

      Погладив фотографию на памятнике, Алина вернулась на остановку. Раскол в семье отразился на Тихой. Теперь она, как и хотела год назад, была независимой, но при живых родителях ощущала себя сиротой.

      Мимо на мотоцикле проехала девушка. Тихой показалось, что она знает ее, но вглядываться не стала: подъехал автобус.

      Язва

      19

      Еще с детства у Язвы выработалась привычка: получила пятерку, выиграла приз, заняла первое место – бегом хвастаться папочке! Вот и сейчас, пройдя собеседование на первую в жизни работу, она приехала на кладбище, чтобы поговорить с памятником.

      – Знаешь, я теперь взрослая девочка, – сообщила Язва, вглядываясь в лицо отца: квадратное, с морщинами и залысинами, с глубоко посаженными глазами и оттопыренными ушами. Он шутил: мол, как у такого тролля, как он, могла родиться принцесса?

      – Пройду медосмотр, устроюсь в кафе, и твоя Олеся мне больше слова сказать не сможет! – Язва обиженно надула губы. – Зачем ты оставил меня с ней? Ты же знал, что я никогда не назову ее мамой…

      Могила не ответила. Язва послала фотографии воздушный поцелуй.

      – Я приеду еще. Расскажу о людях и о первой зарплате. Привезу тебе конфеты. Не скучай без меня, слышишь? – Она собиралась уйти, когда заметила, что могила убрана.

      Мысль об Олесе, приходившей сюда, испортила Ярославе настроение. Мачеха всюду преследовала ее. Язва вернулась к мотоциклу