Кракен пробуждается. Джон Уиндем

узкое отверстие внутрь аппарата, затем им передали необходимую на глубине теплую одежду, пакеты с едой, термосы с горячим чаем и кофе.

      – О'кей, – махнул на прощание Трэнт, показавшись из люка.

      Матросы задраили крышку люка и при помощи лебедки перенесли батископ за борт. Он висел, сверкая в солнечных лучах, и слегка покачивался. Неожиданно на телеэкранах возникло наше изображение – кто-то из парней внутри батископа включил камеру.

      – О'кей! – уже из динамика раздался голос Трэнта. – Опускайте!

      Батископ коснулся воды, и через мгновение волны океана сомкнулись над ним.

      Я не хочу описывать детально все погружение – оно было долгим и утомительным. Надо сказать, смотреть на экран, ничего не делая, довольно скучное занятие. Вся жизнь моря, оказывается, четко разграничена на определенные слои-уровни. Верхний, самый обитаемый слой кишит планктоном, подобно непрекращающейся пылевой буре. Разглядеть можно только существа, вплотную приблизившиеся к иллюминаторам. Глубже из-за отсутствия питательного планктона жизни почти нет, лишь изредка на экранах проскальзывают тени каких-то рыб: мрак и пустота – однообразный вид до тошноты. Поэтому большую часть времени мы провели с закрытыми глазами и лишь изредка выходили на воздух перекурить. Солнце палило нещадно, и матросам приходилось то и дело поливать раскаленную палубу водой. Флаг, что тряпка, болтался на флагштоке, разморенный океан распластался под тяжелым куполом неба, и только где-то над Кубой виднелась тонкая полоска облаков. Кроме помех в наушниках, тихого гудения лебедки и голоса матроса, отсчитывающего пройденные сажени, ничто не нарушало безмолвие дня.

      Иногда неожиданно раздавался бодрый баритон начальника экспедиции:

      – Эй, там, внизу, все в порядке?

      И мгновенно в наушниках отзывалось:

      – Да, да, сэр.

      Один раз, кажется, Вайзман спросил:

      – Был ли у Бибе костюм с электроподогревом?

      Выяснилось, что никто не знает.

      – Если нет, снимаю перед ним шляпу!

      – Полмили, сэр! – раздался скрипучий голос матроса.

      Лебедка продолжала вращаться, на экранах было все то же: отдельные стайки рыб, тут же исчезающие в темноте. Смотреть было не на что. В наушниках пожаловались:

      – Эти твари неуловимы! Стоит поднести камеру к одному иллюминатору – появляются в другом!

      – Пятьсот саженей. Вы обходите Бибе! – объявил капитан-лейтенант.

      – Чао-чао, Бибе! – отозвались на глубине, и снова на долгое время наступила тишина.

      Внезапно молчание прервал далекий голос:

      – Удивительно! Здесь опять жизнь: куча головоногих, больших и малых. Вы должны видеть! Что-то еще, на границе света… очень большое… не могу точно… Возможно, гигантский кальмар… Нет, черт побери! Не может быть!.. Кит… на такой глубине!

      – Маловероятно, но возможно, – авторитетно заметил начальник экспедиции.

      – Но в этом случае… эх, черт, он скрылся! Н-да! Мы, млекопитающие, иногда добираемся и сюда.

      – Обходим