Подарок от Милены. Наталья Александровна Демьяненко

стать именно детским.

      Что ещё? Тимур? Нет, он смертельно обижен и даже не звонит. Ах, да! меня же просили найти пропавшие деньги, пока другие будут молиться. Ага, вот сейчас проснусь окончательно, встану и тут же найду. Или сперва зубы почистить? На этой мысли вновь накрыл меня утренний, очень неверный, но такой всегда приятный сон.

      – Мама, я к Ромке на полчасика загляну.

      – Не сидится дома?

      – Хочу с ним посоветоваться. Уточнить кое-какие дела по учёбе.

      Прямо, можно подумать, что не о чем мне больше говорить с другом, кроме как об учёбе. Но, поскольку мне не хотелось рассказывать маме о вчерашнем визите Насти, а соседу именно хотелось, то и привела такой аргумент, который моей маме не может не понравиться.

      Строго говоря, я отдавала себе отчёт, что то, о чём мы говорили с Анастасией, должно остаться между нами. Но, пробездельничав сегодня полдня, то и дело пытаясь сосредоточиться на сюжете книги, я наконец сдалась. Бесполезно. Все мои мысли опять и опять возвращались к разговору с Анастасией. А ещё поняла, что не могу держать это в себе. Ну а с кем ещё, кроме Ромки, смогу я поделиться этим грузом, который на меня неизвестно за что вдруг свалился.

      – Кто там?

      Голос явно принадлежал молодой девушке, был нежнейшего бирюзового оттенка и – совершенно незнакомым.

      – Тётя Таня дома?

      Сама не знаю, почему решила спросить про Ромину маму, а не про него самого.

      – Татьяна Андреевна и Виктор Владимирович с утра уехали на дачу.

      Ну надо же! Как бирюзовая хорошо знает имена и отчества Роминых родителей. А, может, это какая-нибудь родственница?

      – А Вы кто? – раздалось из-за двери.

      – Я – Милена.

      Кажется, открывать мне не собирались, но мне уже и самой захотелось уйти. За дверью послышались шаги и что-то тихо спросивший голос, на этот раз точно Ромин.

      – Какая-то Милена, – ответила бирюзовая.

      Я подумала, что если сейчас приду домой и какой-нибудь хмырь с серо-буро-малиновым пропитым голосишкой спросит обо мне мою маму: «что за деваха?», никакого удивления уже не испытаю. Потому что мир переворачивался с ног на голову. Думала ли я, что когда-нибудь буду стоять вот перед этой дверью и слушать, как какая-то бирюзовая фифочка спрашивает у Ромки: «Какая Милена?»

      Дверь, впрочем, сразу открылась.

      – Милена, привет, заходи.

      – Привет, Ромочка. Так ты сразу догадался, что это и есть я, когда тебе сказали, что какая-то Милена пришла.

      Вот что я, спрашивается, Несу? Прежде всего, «Ромочкой» я сейчас назвала друга впервые. Зачем? И для ехидства нет у меня ни повода, ни права. То, что подружка Ромы – никакая, естественно, не родственница, заглянула к нему на огонёк, когда родители так кстати отправились на дачу, нет ничего странного и уж тем более плохого. То, что она знать не знает, кто такая Милена, зато прекрасно осведомлена, как зовут Ромкиных родителей, тоже более чем нормально. Тогда с чего я завелась?

      Рома не ответил на мою глупую колкость, заговорил немного