Пять шагов навстречу. Джули Дейс

он. – Советую научиться, иначе помрешь с голода.

      – От пиццы ещё никто не умирал, либо от еды на вынос.

      – Разве?

      – Ага, – подтверждаю я.

      Ди и Мэди возвращаются, и на плече сестренки болтается сумка.

      – Уже уходите? – спрашивает мама.

      – Да, нужно заехать к Тине, забрать книги.

      Её ничему жизнь не учит.

      – Хорошо.

      – Спасибо за ужин, – благодарит Ди, мама улыбается и кивает.

      Мэди целует родителей в щёки, а Ди пожимает ладонь отца. Эйден и вовсе засел в душе, как обычно на несколько часов. Как девчонка, ей-Богу.

      Провожаю сестрёнку, и прощаюсь с другом.

      – Заедешь завтра за мной?

      – Без проблем, – соглашается он.

      Мэди открывает дверцу, но обращает взгляд ко мне. В ту же секунду она несётся обратно и быстро целует меня в щёку.

      – Так-то лучше, – смеюсь я, она показывает язык и скрывается в салоне машины.

      Провожаю их взглядом и возвращаюсь в дом. По какой-то незримой причине, я не тороплюсь уезжать, а вновь занимаю место за столом.

      – Останешься сегодня? – спрашивает мама, размешивая сахар в кружке.

      Качаю головой и коротко улыбаюсь.

      – Не знаю.

      – У тебя всё хорошо? – сведя брови, интересуется она, всматриваясь в моё лицо, следом за ней, к подобному рентгену присоединяется отец.

      – Да, жаркое выдалось лето, уже полгода отхожу.

      – Не сомневаюсь, – скептически соглашается мама, пока отец толкает меня кулаком в плечо.

      – Ей не обязательно знать об этом, – смеясь, говорит он.

      – Да ладно, – усмехаюсь я, смотря на маму. – Ты же не думала, что я девственник и берегу себя для одной единственной?

      – Конечно, нет. Как я вообще могла об этом подумать?

      – В пятнадцать, мам.

      – Это ужасно, – фыркает она, пока я и папа разряжаемся смехом. – Мы можем не говорить об этом?

      – Что в этом такого?

      – Я не хочу знать о твоей половой жизни, ты можешь обсудить это с твоим отцом. Уверена, он как никто другой поддержит эту идею.

      – Мне кажется, он берёг свою вишенку для тебя.

      Мама смотрит на папу, и отвращенная гримаса медленно появляется на её лице.

      – Сомневаюсь, – морщится она.

      – Это мужской организм, Лиз. Мы оба это понимаем, – вступает отец.

      – Да, но это вовсе не означает то, что я желаю знать об успехах своего сына.

      Отец уже было открыл рот, как мама резко его перебивает:

      – И о твоём прошлом тоже.

      В ответ, она получает самодовольную ухмылку.

      – Но о дочери ты знаешь.

      – Это совершенно другое.

      Папа жмёт плечами, и его лицо искажается. Кажется, он не хочет знать ничего о подобном, когда дело касается Мэди. Наверно, я его понимаю. Растить сына проще, чем дочь. Сомневаюсь, что сам мог охотно интересоваться сексуальной жизнью дочери, в то время как с сыном это вполне нормальное явление. Эту теорию подтверждает то, что я не стремлюсь знать что-то по части своей сестры,