Невидимка с Фэрриерс-лейн. Энн Перри

с густой шерстью. По виду она напоминала помесь гончей и колли, причем в ее морде было что-то от спаниеля. Собака была в высшей степени умна, худа, создана для бега – но с неправильным окрасом. При виде Шарлотты она завиляла длинным хвостом и подвинулась поближе к Веспасии.

      – Не обращай внимания на Уиллоу, она не кусается, к тому же совершенная дурочка. У лесничего Мартина сбежала сука – и вот результат. Ни рыба ни мясо и даже не селедка. А они-то думали, что получат выводок хороших, красивых собак… Говорят, сука после своего морального падения сошла с ума. Конечно, это бред собачий, но что поделаешь: люди всегда верят разным глупостям. – Веспасия ласково потрепала собаку по голове. – Обожает пачкаться в каждой первой луже и прыгает, словно кролик.

      Шарлотта нагнулась и поцеловала тетушку в щеку.

      – Ладно, садись, – приказала Веспасия. – Полагаю, раз ты явилась без предупреждения, да еще и в самый неурочный час, стало быть, собираешься сообщить нечто необыкновенное… – Она с предвкушением поглядела на Шарлотту. – Что случилось? Надеюсь, ничего трагичного?

      – О, – замялась Шарлотта, – для тех, с кем это приключилось, событие трагично.

      – Новое дело? – Светло-серые, серебристого оттенка глаза Веспасии под высокими дугами бровей смотрели очень ясно и проницательно. – Ты собираешься вмешаться, и тебе требуется моя помощь.

      Она улыбалась, но сознавала, что каким бы странным и загадочным ни было дело, дошедшее до суда, оно всегда означает для кого-то страх и боль, а возможно даже, трагедию всей жизни. После случайности, заставившей ее познакомиться с Томасом Питтом, Веспасия узнала мрачную сторону жизни, бедность и отчаяние, которых не представляла ранее, вращаясь в блестящем светском обществе, и не встречала во время своих политических крестовых походов, которым отдавала столько сил и энергии. Ее личная способность сочувствовать и негодовать с тех пор очень развилась.

      Но обе женщины понимали все это без слов. Слишком многое они уже разделили друг с другом, чтобы нуждаться в подобных пояснениях.

      Шарлотта села и, когда Уиллоу подошла к ней, деликатно пофыркивая и виляя хвостом, рассеянно потрепала ее мягкую холку.

      – Судья Стаффорд, – начала она, – по крайней мере, наполовину…

      – Вот как? – невозмутимо вставила Веспасия. – Ты наполовину обеспокоена его смертью? В некрологе говорится, что он внезапно скончался в театре. На романтической пьесе, последнем и довольно банальном для такого блестящего судьи зрелище. Бедняга. Теперь, когда я об этом думаю, не могу не заметить, что его кончина в некрологе никак не комментировалась.

      – Значит, будет, – сухо отозвалась Шарлотта. – В его виски была добавлена опиумная настойка.

      – Господи боже! – В высшей степени утонченное и умное лицо Веспасии выразило причудливую смесь эмоций. – Полагаю, это не было случайностью или продиктовано собственным намерением?

      – Это не было случайностью. Что за случайность могла бы привести