Серые земли Эдема. Евгений Владимирович Кривенко

темнеть, и будто чьи-то холодные пальцы пробегают у меня в голове…

      Я проснулся и долго лежал, приходя в себя. Птицы чирикали за окном, в комнате был полумрак. Что за страсти мне стали сниться после того злосчастного «семинара» в Грузии? Словно компьютерная программа взломала замок двери, ведущей в глубины подсознания, а то и еще дальше. Не про этот ли берег говорила Аннабель? Но где может находиться такой?..

      Я побродил по Москве, и мне казалось, что даже сквозь карман жжет конверт Аннабель. Идти или нет? А через некоторое время поймал себя на том, что постоянно оборачиваюсь: не следит ли кто?

      Я плюнул – чего мучаюсь? – и зашел в ближайшее Интернет-кафе. На этот раз заглянул на официальный сайт ФСБ. Может, хоть эта организация мне поможет?

      На сайте обнаружил заманчивое предложение стать двойным агентом: всем завербованным иностранной разведкой гражданам предлагалось сотрудничать с ФСБ, причем с сохранением выплачиваемого иностранной спецслужбой денежного содержания.

      Я некоторое время думал, подходят ли таинственная организация Сибил под понятие иностранной спецслужбы – но едва ли. Так что плюнул на это и только скопировал электронный адрес. Бдительным гражданам предлагалось описать подозрительное событие и, указав его дату и участников, отправить сообщение в ФСБ, конфиденциальность гарантировалась.

      О вознаграждении не упоминалось, но я ведь не за-ради денег…

      Создав новый почтовый ящик, я пару часов трудолюбиво составлял первый в жизни донос: написал про «семинар» в Грузии, какие темы обсуждались, кто участвовал. Долго думал, описывать ли картину сумрачной ирреальной Москвы, но решил, что не стоит – примут за психа. В это учреждение и так, наверное, обращается уйма шизофреников. Кратко рассказал о своем бегстве и таинственном Симоне… Потом о втором семинаре, в Крыму, и опять задумался: сообщать ли про Аннабель и ее напарника? Решил, что тоже не стоит. Зато подчеркнул, что эта таинственная организация интересуется новейшими технологиями и может строить враждебные планы как в отношении Запада, так и России…

      Отправил письмо и даже почувствовал гордость: как бы мое подсознание не программировали, свободу выбора я сохранил. И бывают же такие олухи на свете!

      Долго сидел в Интернете, наконец настал вечер. Я вдруг со смущением понял, что нетерпеливо жду назначенного времени.

      Несмотря на схему, не сразу нашел место. Язычки закатного пламени уже потухли в окнах высотного здания на Смоленской, когда я отыскал нужный подъезд. Под ничего не говорящей вывеской тускло блестели стеклянные двери. На автостоянке теснились иномарки. Когда я вошел в полутемный холл, меня оглядел охранник в черном костюме, и я протянул карточку с буквой «L».

      Охранник глянул на карточку и пошевелил пальцами другой руки. Я вспомнил о листке с адресом и отдал его. Возвращая карточку, охранник указал:

      – Это внизу.

      Я стал спускаться по длинной лестнице, покрытой красным ковром. Спуск был на удивление долгий, внизу оказалась массивная дверь из темного дерева.