Восхождение к власти: Падение «ангелов». Степан Витальевич Кирнос

ставший штабом, окопался и полтора десятков солдат его пытаются удержать. У Данте в строю восемь бойцов, у Яго столько же, от двух отделений осталось только пять человек, и только Комаров сохранил всю десятку.

      – Нас вдвое больше! – самонадеянно заявляет Данте. – Мы их раздавим. Вперёд!

      Орудия продолжают неустанно выть, и солдаты наступают, сближаясь с укреплённым вертолётом. Данте видит, очертание летательной машины – приплюснутый, но длинный, с двумя лопастями и крылами, под которыми покоятся автоматические орудия. Данте прилёг на пропаханную и смердящую гарью землю и через прицел разглядел корпус «лазермёта», и как только оружие оказалось на образе перекрестия, капитан залил его звенящей очередью. Стрелка отбросило назад, а пули разбили на металлолом «карающую руку» Директории.

      Данте разглядел на вертолёте символ – алая звезда, внутри которой восемь чёрных стрел и это вызывало поток радости. Это знак штабной машины, внутри которой, по-видимому, сосредоточен центр наступления или даже может есть человек, отвечающий за командование.

      – Наступаем! Это командный вертолёт. Накроем его и сорвём наступление Директории! – криком и взахлёб приказывает Данте.

      – Ave Commune! да падёт смерть с небес на врагов народных! – пытаются поднять себе дух десантники.

      Игло-пули оказались эффективным средством и ими уничтожены все обычные солдаты Армии Рейха, но Данте всё равно. Под его командой всего пол десятка бойцов, однако капитан окунулся в транс битвы и его манит единственная цель – уничтожить противника и выжить всеми силами при этом. Инициатива на его стороне, однако, чаша битвы поспешила качнуться в иную сторону:

      – Мы вас покидаем, – посреди битвы, подобно грому посреди зимнего неба прозвучали слова Комарова.

      Данте почувствовал, что его будто ударили мешком с мукой по голове. Нецензурная брань Яго, разливающаяся по эфиру бурной рекой, заглушена воем битвы, залпами орудий и агонией умирающих.

      – Ты не можешь этого сделать, Комаров! – Доносится гневный крик Данте.

      Капитан оборачивается, но не видит поддержки сзади, только спины уходящих солдат, которые бегом отходят к деревне.

      – Нам поступил приказ от полковника. К городу Раддон движутся части Директории Коммун, и мы должны укрепиться.

      – Если мы сейчас уничтожим штаб, наступления не будет! – захлёбываясь от гнева, кричит Данте.

      – Таков приказ нашего полковника. Если не отступим, враг займёт Раддон. Мы отходим. Конец связи.

      Данте почувствовал гнетущее и тоскливое ощущение одиночества, оставленности. Перед ним штаб, как лакомый кусок, желанный трофей, до которого какая-то сотня метров, но в то же время он бесконечно далёк. Расстояние между сторонами готово возгореться от количества пуль, оно сейчас освещено трассами и вспышками автоматов.

      – Капитан! Нужно отходить! – кричит один из воинов Данте. – Контрнаступление захлебнулось!

      Офицер смотрит вокруг себя и видит, что только его девять ратников остались в строю,