Шок-школа. Татьяна Устинова

пошел на праздник с бабушкиными астрами.

      – Традиции – это святое, – непримиримо сказала Натка и сама сфотографировала нарядного сына с букетом из темно-красных пушистых звездочек.

      И ничего они не испортили картинку – очень красивые снимки получились.

      Впрочем, компромисса ради Натка купила еще в переходе у метро пять долговязых бордовых роз.

      А половину темно-красных астр оставила дома – в старой вазе из толстого синего стекла, стоящей поверх салфеточки на комоде.

      – Да чтоб тебя!

      Телефон завибрировал, передавая дрожь расшатанному столу и клавиатуре, когда Натка под приглядом корректора спешно вносила правки в верстку.

      Новая юная журналистка, взятая на испытательный срок, с ходу отличилась и насажала в тексте ошибок. И каких! Вместо «освящение» написала в заголовке «освещение»: «В столице прошло освещение нового собора».

      – Это, видимо, про переход от свечей к электричеству? Отличная новость! – язвила корректор – дама строгая, из тех, кого в интернете называют «граммар-наци».

      А Натка из-за затрясшегося стола позорно промахнулась мимо нужной буквы и добавила в злополучный текст опечатку от себя лично.

      – Прошу прощения, – сказала она корректорше. – Слушаю! – а это уже в телефон.

      – Наталья, дорогая, здравствуйте! Это Алена Дельвиг из родительского комитета, – мелодично зажурчал голос в трубке.

      – И вам не хворать, – пробурчала Натка и наконец исправила «освещение» на «освящение». – М-м-м?

      Она вопросительно покосилась на корректоршу, та неохотно кивнула – мол, да, теперь все в норме – и отошла.

      – Наталья, нам с вами обязательно нужно встретиться! – сказала Алена в трубке. – Это крайне важно, вопрос касается…

      – Денег? – безрадостно предположила Натка.

      – Нет! Какие деньги? Речь о детях!

      – Дети – цветы жизни, – зачем-то сказала Натка.

      Это прозвучало очень веско.

      – Вот именно, – после короткой паузы согласилась Алена. – Как у вас сегодня со временем, сумеете выкроить полчаса для важной беседы?

      – Могу с тринадцати до половины второго, – сказала Натка.

      Вообще-то обеденный перерыв у нее был с часу до двух, но фрау Дельвиг просила только полчаса, так зачем же давать ей больше? К тому же Натке нужно было еще успеть пообедать. И сделать это она собиралась в недорогой служебной столовой, а не в каком-нибудь пафосном заведении.

      В том, что председательша не назначит ей встречу в сквере на лавочке, Натка не сомневалась: это наши люди не ездят в булочную на такси, а такие вот фрау без понтов и шагу не ступят.

      – Вы же где-то в центре находитесь? – всезнающая Алена Дельвиг озвучила местоположение Наткиной редакции и уточнила: – Я правильный адрес называю?

      – Угу.

      – Тогда давайте попросту, без церемоний, как две студентки, – в час дня в «Старбаксе», он у вас там рядышком, – предложила фрау.

      – Договорились.

      Натка