Корпоративное бессознательное. Александр Андронин

уколола знакомая боль. Кеорт потянулся за таблеткой, но передумал. Их осталось очень мало.

      «Где бы теперь достать ещё… А как я раньше справлялся, когда таблетки кончались? Я и правда жил с этими болями… всегда?»

      Кеорт ворочался на койке, поднимая пыль. Ночь запуталась в душном бреду, из него невозможно было выбраться.

      «Имплантаты. Модули. Провода в голове… Самоопределение».

      Дождь снаружи превратился в огонь, между зданий потёк расплавленный свинец. Пламя падало на площадь у комплекса, на замершую навечно антенну-руку, на могилы у края площади. Качались под ветром жетоны на цепях, оглушительно звенели, ударяясь друг о друга. Звон проникал через воздуховоды, нёсся по вентиляции, врывался в уши, заполнял пространство внутри черепа.

      Глаза на жетонах смотрели на комплекс. Кеорт знал, что они видят его, видят прямо сквозь стены, пока он лежит, отвернувшись от них и зажав уши ладонями.

      «Может, я схожу с ума? И все странные мысли, непонятно откуда берущиеся, и сны наяву – всё это отголоски грядущего сумасшествия?»

      Кеорт сел на кровати. Скорчился, сдавил голову руками, уткнувшись лбом в колени. В таком положении он замер, закрыв глаза.

      Он не знал, сколько просидел так. Звон наконец затих, но ощущение пристального взгляда осталось. Он открыл глаза, поднял голову, и волосы у него на затылке встали дыбом.

      На другом конце кровати, в кромешной темноте кто-то сидел.

      В лицо дохнуло могильным холодом. Дыхание перехватило.

      Темная фигура была на расстоянии вытянутой руки. Лицо невозможно было разглядеть, но это точно был не Эгер. Кеорт почувствовал, как начинают шевелиться волосы на затылке.

      Он разлепил пересохшие губы, собираясь спросить «кто здесь?», но у него больше не было голоса. Тёмная фигура чуть заметно шевелилась. Кеорт не видел лица, но был уверен – этот чужой смотрит ему прямо в глаза.

      Его лицо почему-то нельзя было разглядеть. Он весь был собран из сконцентрированной темноты, и при этом был невыносимо, кошмарно материальным. Он сидел неподвижно и смотрел на Кеорта.

      Пересиливая себя, Кеорт протянул к нему руку. Рука дрожала, как при лихорадке.

      – Должен всё доделать. Нельзя бросить задание…

      Голос оборвался на полуслове. Кеорт замер с вытянутой рукой.

      В комнате никого не было.

      Кеорт помотал головой, протер глаза. Он здесь один. Снаружи по-прежнему дождь. В темном углу на другом конце кровати пусто.

      «Может, я всё же заснул на минуту? Мне всё приснилось?»

      Он медленно вдохнул пыльный воздух. Плечи свело, мышцы начали болеть.

      «Так дальше нельзя. Нужно узнать. Или я окончательно потеряю рассудок».

      Адаптивные зрачки, провода, модули – всё это материально, всё это можно увидеть, можно потрогать руками. Если в его теле нет ничего такого, о чём ему наговорил Эгер, это будет означат, что он, Кеорт Квинт – именно тот, кем себя считает, и что он не сумасшедший. А Эгер – трепло.

      Но если есть…

      Пальцы