Цифры нации. Николай Старинщиков

и вырвал из рук телефон.

      – Опять за старое? А то, что дверь нараспашку, так это же нам невдомек…

      – Это Софья Степановна! – огрызнулась Машка и посмотрела в сторону гостей. – Опять приходила, дверью стучала – вот и осталось открыто. Я не обязана закрывать за всеми.

      Кошкин наклонился к ее уху и назидательно произнес:

      – Она не все, она моя мама… – И к гостям: – Располагайтесь, пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Можете принять душ…

      Он показал рукой вдоль коридора. Гости едва шевелились. Кошкин подошел к ним, забрал у них тощие рюкзаки, положил на скамью в прихожей.

      – В душ, непременно в душ, – сказал он, отворяя дверцы встроенного шкафа. – Вот тапочки, чистые… А вам, Катенька, вот тут можно посмотреть… Тут мамины вещи. Вам подойдет…

      Машка тем временем стояла на прежнем месте, сверля глазами пространство.

      – Что-то не понял я, – удивился Кошкин. – Бунт на корабле? Итальянская забастовка?

      – Ничуть, – ответила та, едва шевеля губами. – Должна же я знать, кого ты к себе привел.

      – Ступай на кухню! – велел Кошкин, повысив голос.

      Однако Машка не сдвинулась с места.

      Гости направились в душ. Машка пошла за ними следом своей изысканной, но не ко времени, походкой, крутя бедрами. Проводив их до конца коридора, вернулась и застыла возле хозяина. Этим ее действия ограничились: она не хотела ничего понимать, холодно смотрела в сторону ванных комнат и тяжело дышала.

      – Что с тобой, у тебя вирус? – удивился Кошкин.

      Машка многозначительно закатила глаза к потолку и промолчала. Потом отправилась в спальню, легла в постель и, закрывшись с головой одеялом, беззвучно заплакала. Такова была последняя, улучшенная версия данного андроида.

      Кошкин отправился к себе в кабинет, вынул из стола пульт управления и хотел было нажать красную кнопку, но передумал: после отключений Машка отказывалась с ним разговаривать. Капризной оказалась подобная разработка, и тут Владимир вдруг вспомнил – ведь звонила же Машка кому-то в его отсутствие! Причем его голосом! А это могла быть подстава: тот, кто говорил с Машкой, считал, что говорит с Кошкиным. У Машки был собственный встроенный блок связи. Она могла выйти на связь с кем угодно. Он нажал кнопку на пульте, посмотрел исходящие звонки. Оказалось, Мария в его отсутствие звонила Софье Степановне.

      Телефон в его кармане вдруг дернулся: звонила матушка. Кошкин нажал кнопку, и зазвенел материн голос:

      – Ты что же, сынок, отключаешься? Наговорил кучу гадостей – и в кусты?!

      Кошкин молчал.

      – Ответь немедленно матери! Ты слышишь меня?!

      – Слышу…

      – Тогда объяснись… У меня в голове не укладывается…

      – Это не я звонил, мама, – сказал Кошкин и стал объяснять ситуацию. По его словам выходило, что временами андроиды в состоянии говорить голосами хозяев, что это не основание, чтобы карать служанку. Однако подобное пояснение лишь подхлестнуло Софью Степановну.

      – Ты не представляешь,