Убегай!. Харлан Кобен

снова остановились. Их глаза встретились, и на короткое мгновение, несмотря на шагающих мимо людей, несмотря на ужас, в котором они сейчас пребывали, он снова всем существом окунулся в этот взгляд, да и она тоже. Он любил ее. И она его любила. Просто, но то-то и оно, что у тебя это есть. У каждого своя работа, вы растите детей, и в жизни бывает всякое, и победы, и поражения, и ты как бы плывешь по течению, проживая свою жизнь, дни кажутся длинными, а годы мелькают быстро, и время от времени ты вспоминаешь, что надо остановиться и посмотреть на своего партнера, спутника жизни, просто посмотреть на того, кто бок о бок идет с тобой по безлюдной дороге, и ты понимаешь, как много вы значите друг для друга.

      – Для полицейских, – сказала Ингрид, – Пейдж просто никчемная наркоманка. Они не станут ее искать, а если станут, то лишь затем, чтобы арестовать как сообщницу или за что-нибудь еще похуже.

      Саймон кивнул:

      – Значит, все зависит от нас.

      – Да. Где убили Аарона?

      – У них на квартире, в Мотт-Хейвен.

      – Ты знаешь адрес?

      Он снова кивнул. Адрес дала ему Эстер.

      – Можно начать оттуда, – сказала Ингрид.

      Таксист подъехал к двум железобетонным заграждениям, перекрывающим улицу, словно с той стороны шли военные действия.

      – Дальше ехать не могу, – сообщил он.

      Водителя звали Ахмедом. Он развернулся и хмуро посмотрел на Саймона:

      – Вы уверены, что это здесь?

      – Да.

      Ахмед взглянул на него с подозрением:

      – Если ищете, где купить, я знаю местечко безопаснее, чем здесь…

      – Все в порядке, спасибо, – сказала Ингрид.

      – Я не хотел вас обидеть.

      – Все нормально, – сказал Саймон.

      – Но вы же… мм… не станете из-за этого плохо оценивать мою работу, да? Только на одну звездочку?

      – Чистые пять звездочек, брат, – заверил его Саймон, открывая дверцу машины.

      – Мы дали бы шесть, если бы можно было[16], – добавила Ингрид.

      Они выбрались из «тойоты». Саймон был в сером спортивном костюме и кроссовках, Ингрид – в джинсах и свитере. На голове у обоих бейсбольные кепки, у нее спереди написано классическое «Нью-Йорк янкиз»[17], у него – логотип гольф-клуба, эту кепку он получил на память на каком-то благотворительном мероприятии. Все прилично, естественно, в глаза не бросается, хотя на самом деле все было совсем не так.

      Четырехэтажное ветхое здание без лифта не столько разваливалось, сколько крошилось на стыках между кирпичами, как старое пальто на швах. Пожарная лестница, казалось, при малейшем толчке готова была оторваться и упасть, ржавчины в ней было больше, чем самого металла, так что возникал вопрос, что хуже – сгореть в огне или помереть от столбняка. На тротуаре на кучу черных пластиковых пакетов с мусором был брошен видавший виды матрас, отчего они превратились в бесформенную массу. Парадное крыльцо выглядело так, будто с него постоянно сыпался крошившийся бетон. На двери цвета мокрого асфальта красовалось какое-то витиеватое граффити, исполненное аэрозольной краской. Неподалеку среди высоких стеблей бурьяна

16

Работа таксистов в Нью-Йорке оценивается по пятибалльной системе.

17

«Нью-Йорк янкиз» – профессиональный бейсбольный клуб, базирующийся в Бронксе.